Эван, кстати, буквально переселился в мою комнату, проводя здесь все свободное время. Уходил он только на короткие совещания да на ночь. Однажды я ради шутки предложила перенести матрас и расстелить его на полу, парень тогда серьезно задумался над этим, однако подсунутый под нос кулак заставил принять младшего Форса правильное решение. А я, хоть и ворчала на него, все равно была рада, что мой друг находился рядом.
Одним из первых, как бы ни показалось странно, меня навестил Джейсон Грей. Он весьма своеобразно проявил свою заботу, притащив гору учебников по классификации нежити, и велел тщательно изучать их, дескать, лично проверять потом будет. Я помнила недавно подслушанные слова, поэтому не стала возмущаться, чем немало озадачила мага. На самом деле, днем ко мне частенько забегал кто-нибудь из ордена, ненадолго, конечно. Но, так или иначе, за короткий промежуток времени я успела, не выходя из спальни, повидаться со всеми членами ордена. Кроме Дика.
Он днем демонстративно не показывал и носа на пороге моей комнаты, за что нещадно был обруган Эваном. Когда тот в очередной раз начинал возмущаться поведением старшего брата, я каждый раз тушевалась и не решалась рассказать об одном маленьком событии. Я тогда только-только начала приходить в себя и большую часть времени проводила во сне. В одну из самых первых ночей меня вырвал из дремоты звук открывающейся двери, а затем послышались приближающиеся шаги. Даже с закрытыми глазами удалось почувствовать, как кто-то всматривался в мое лицо. Затем гость провел кончиками пальцев по моей щеке и тихо направился к выходу. Я тогда не утерпела и слегка приподняла веки; свет, пробивавшийся в приоткрытую дверь из коридора, обозначил фигуру Ричарда Форса, который навестил меня под покровом ночи. Этот его безмолвный жест значил гораздо больше, чем, если бы Дик постоянно обивал лоб о дверь спальни.
Кстати, обещанные Эваном похороны состоялись. Но проехался на плечах мужчин в гробике из красного дерева Тивальд Боунс. Стоун сразу же передал мои слова членам ордена, так что еще до рассвета по душу лекаря явились стражники во главе с королем. Как мне потом сказали, сердце Боунса не выдержало, и он замертво рухнул, как только увидел мрачное лицо правителя. Так что должность дворцового лекаря теперь официально считается свободной. Причина, подтолкнувшая Бонуса на предательство, банальна донельзя — деньги. В его комнате был обнаружен золотой запас, также удалось найти дарственную на особнячок с видом на море — сразу же после осуществления задуманного Боунс планировал оставить пост и отправиться в свое новое жилище.
Посла же успел перехватить Тревор; сэр Роуг, почуяв неладное, как раз собирался сделать ноги из дворца, но бдительный воин оказался проворнее. Первое время Роуг категорически отказывался сознаваться в содеянном, однако суровые маги все-таки узнали правду, прибегнув к телепатии. Как оказалось, Роуг намеревался развязать смуту в королевстве, решив убить короля и верных ему людей. Моя болезнь действительно была очень даже на руку отравителям, поэтому они решили не дожидаться возвращения команды Рейна, намереваясь разобраться с ними позже. После массового отравления Роуг планировал подтолкнуть своего правителя к войне между Ронией и Ламелией, которой, хвала Всевышнему, не суждено начаться. Во всяком случае, не в ближайшие сроки. Теперь уже бывшего посла торжественно депортировали из страны на родину, судить его будут по законам Ронии.
За время моей болезни снег окончательно успел запорошить все вокруг, а я с нетерпением ждала, когда Эван снимет неофициальный конвой с комнаты. Внутреннее чутье подсказывало, что из провидца выйдет замечательный каркас для снеговика. Улыбнувшись коварным мыслям относительно моей сиделки, я забрала тарелку с бульоном и покорно начала есть.
Комментарий к Глава одиннадцатая, о пользе животных
*Прозинец - первый зимний месяц
========== Глава двенадцатая, красное и белое ==========
Снег весело похрустывал под подошвами моих сапог, от холода наверняка раскраснелись щеки, а волосы уж точно выбились из-под шапки и растрепались от несильного, но очень холодного ветра. Но я и не собиралась сбавлять шаг, сосредоточенно двигаясь к намеченной цели. Иногда приходилось останавливаться и поудобнее перехватывать так и норовившие выскользнуть из рук кульки.
А торопилась я поскорее добраться до почтового отделения, свертки — это подарки домашним на Новирок, до которого оставалось чуть больше семи дней. Изначально отмечать Новирок планировалось дома, в кругу семьи, однако буквально пару дней назад отец прислал письмо, в котором упомянул, что все праздники он с дядей и его женой проведут в Зельне. Кажется, это связано с заключением очередного договора на поставку лошадей. Кристина же в своем последнем письме также упомянула, что они с матерью поедут в деревню к дальним родственникам. Так что отмечать дома Новирок мне было не с кем. В особняке, разумеется, останутся еще слуги, но с ними я не была в достаточно близких отношениях.
Остановившись перед дверью, я несколько раз глубоко вдохнула, поскольку успела прилично запыхаться, торопясь добраться к месту назначения до закрытия. И тут же возникла неразрешимая задача — не получалось попасть внутрь, потому что руки заняты кульками с подарками. Я жалобно посмотрела по сторонам, но, как назло, именно сейчас улицы были на редкость безлюдны, всех загнал по домам и тавернам начавшийся снегопад.
Пока я размышляла, как же попасть внутрь здания, дверь распахнулась и мазанула по рукам, которые я от неожиданности разжала, уронив ношу.
— Прошу прощения, леди, мне так неловко, — донесся до меня смутно знакомый голос. — Леди Валерия?
Подняв голову, я с удивлением обнаружила перед собой Дерека Уоррена, того самого папиного знакомого, у которого мы гостили летом.
— Сэр Уоррен, какая неожиданная встреча, — искренне поприветствовала я мужчину и присела, подбирая свертки.
— Я полагаю, сэр Дориан тоже здесь? — Уоррен присел рядом и заглянул куда-то за плечо, надеясь увидеть отца.
— Нет, я здесь одна.
Слова явно удивили сэра Дерека, но он решил временно воздержаться от вопросов. Взяв себе часть кульков, мужчина открыл дверь, пропуская меня вперед. Оформление посылки заняло не очень много времени, я как раз успела кратко, не вдаваясь в особые подробности, рассказать Уоррену о том, что теперь обитаю в столице. Также не стала рассказывать об основном роде своей деятельности, просто упомянула, что состою на государственной службе. Сэр Дерек определенно хотел узнать бы побольше, но по моей интонации понял, что распространяться я не намерена, поэтому благоразумно сменил тему.
Когда мы вышли на улицу, снег перестал валить крупными хлопьями, теперь настал мой черед расспрашивать неожиданного спутника.
— Ну, а вы? Вы давно приехали в Алию? — нетерпеливо спросила я, надевая перчатки.
— А вы сильно торопитесь, леди Прайд? Не желаете ли прогуляться, тогда я бы в полной мере удовлетворил ваше любопытство.
Я посмотрела на звездное небо, еще раз отметила, что снег перестал падать, и неуверенно пожала плечами, выражая согласие. Уоррен аккуратно подхватил меня под локоток, и мы медленным шагом направились к дворцу.
— Я в столице по делам мастерских, ничего интересного — бумажная волокита, — размеренно произнес своим излюбленным тоном Уоррен.
С момента нашей последней встречи он ни капли не изменился, сохранив при себе всю прежнюю красоту и грацию. Его даже не портила эта теплая одежда, в которой мужчины чаще всего становились похожи на медведей, сэр Уоррен же наоборот приобрел еще большую солидность и привлекательность.
— И надолго планируете задержаться?
— Уже через пару дней снова отправлюсь в дорогу. Надо признать, я думал, что путешествие выйдет на редкость скучным, однако встреча с вами скрасила мое одиночество.
— Не стоит благодарности, — не сдержала смешка я.
За разговором дорога до дворца пролетела практически незаметно, я и оглянуться не успела, как мы с сэром Уорреном оказались рядом с воротами. А самая тяжелая часть дороги, в горку, и вовсе прошла непринужденно, даже дыхание не сбилось. Снег опять начал кружиться, медленно оседая на землю в своем танце. Я остановилась и энергично отряхнула снежинки с шубки, а затем подняла голову на сэра Уоррена. Он пристально смотрел на меня, намереваясь что-то сказать.