Но есть и третье, и вот о нем-то немецкий философ Л. Фейербах сказал поразительно верно (хотя и имел при этом в виду высокие философские цели): «Ты, обращенное мужчиной к женщине, звучит совершенно иначе, чем монотонное ты между друзьями».
Поэты пытаются оживить замирающий образ личного местоимения. «Пустое вы сердечным ты она, обмолвясь, заменила» (Пушкин). Совершенно иное чувство в другом лирическом стихотворении - «Я вас любил». Здесь, замечал критик В. Шкловский, «Вы хочет перейти в ты, однако это уже и не вы, хотя еще и не ты. Смысл колеблется. Очень точно дана стадия чувства, его развитие».
Поэт всегда чувствует лирическое напряжение между словами, которые наполнились новым смыслом, искусно играет перекатом тонких недомолвок: «И как будто по ошибке я сказала: ты...» (А. Ахматова).
«Нежное вы» в XVIII веке, нежное ты - сейчас... кто скажет, что нежнее?
«Здравствуйте!*Славянофил К. С. Аксаков, тонкий лингвист, говоря, что с глубокой древности русский человек по характеру сдержан и никогда не «выставляется», не любит ничего условного и внешнего, добавил как основное доказательство: «Даже нет условного восклицания, восклицания привета или восторга!» Так ли?
Издавна самым распространенным русским приветствием было пожелание здоровья, хотя форма его изменялась. Былинное «гой еси, добрый молодец» -будь здоров, хорошо живешь! Раб и холоп били челом, благодарили, умоляли, кланялись и нижайше просили. Свободный обращался к равному с пожеланием жизни. Ведь и корень гой - форма слова жизнь, и здоровье по древнему своему смыслу значит крепок как (могучее) дерево, целое, цельное, способное устоять в бурю. Долго в сравнениях русские люди высказывали свое знакомство с исконным смыслом приветствия; у П. Мельникова-Печерского об одном герое: «Здоровенный, ровно из матерого дуба вытесан» - здоров как дуб. Древние летописи пестрят сообщениями о том, как наши предки возвращались с поля боя «сдорови вси» - если остались в живых.
Здравствуй(те) - повелительная форма глагола, которая сформировалась к концу XVII века из описательных вроде «повелеваю тебе здравствовати», «здравия тебе желаю» и т. д. «Здравствуйте же многа лета» - находим уже в рукописи 1057 года, это самое древнее дошедшее до нас пожелание нашего предка. В простом разговоре обычно довольствовались народными формами с полногласием. Еще и сегодня вместе с высоким здравствуй академический словарь различает вводное слово здорбво живешь, междометие здорово («Здорово, кум Егор!» у Крылова), наречие или междометие здорово и др., - все это принадлежность разговорной, бытовой речи, а не норма. У писателей так говорят их герои, тем самым выражая себя.
В 20-е годы XIX века критик Пушкина сравнивал язык поэта с языком площадных мужиков: вошел бы «гость с бородою, в армяке, в лаптях и закричал бы зычным голосом: Здорово, ребята! Неужели бы стали таким проказником любоваться?» Однако известно, что с солдатами в армии здоровались только так: «Здорово, ребята!»
С конца XVII века по иноземному образцу в господской среде стали появляться у нас добрый вечер, доброе утро, добрый день, но и им предшествовали чисто русские выражения типа добръ здоровъ - снова с пожеланием здоровья. Все начиналось и кончалось пожеланием здоровья - и здравицы в застолье, и прощание при разлуке: «Будь здоров!»
Этим национальным пожеланием русские отличались от многих европейцев, у которых смысл приветствия заключался в пожелании радости, счастья и добра. Русский человек все это вместе видел в здоровье.
С XVIII века под влиянием европейских языков и у нас стали появляться своего рода «переводы» таких новых приветствий: «всего хорошего» да «желаю вам...». Привет - тоже старинное славянское слово, только значило оно призыв или намерение (на которое должен следовать ответ). Это не пожелание добра или здоровья, а всего лишь вещание - безликое обращение, не согретое дружеским участием. Уже в древности по образцу латинских сочетаний мы получили «привет пустити», что и сохранилось до наших дней: приветы посылают, получают, отвергают и т.д. Сокращенное привет обычно употребляется в разговоре между близко знакомыми, но уже на наших глазах рождается и церемонная бюрократическая форма приветствую - этот язык любит высокий стиль. Еще Пушкин и Лермонтов позволяли себе «приветствовать» только стихии и природу, а некоторые наши современники почтительно «приветствуют» друг друга.
В 1824 году в специальном трактате «О русских приветствиях» автор сокрушался: «Мы не имеем языка общественного!» - социальной, нужной для общения лексики. Когда понадобилась она, обратились к заимствованиям, и сколько их было! Вот какие, и вот как к ним относились, по словам автора этого трактата.