ОТ АВТОРА
Сколько себя помнит, человек всегда задумывался над словом, собственной речью, родным языком. И в древности уже пытались понять, отчего изменяется слово и что оно значит. Сегодня же, когда слова сменяются и часто, и стремительно, интерес к речи стал всеобщим, да и язык, который мы называем литературным, превратившись в общую для всех речь, подавил собой различные говоры, диалекты, жаргоны, просторечие. Сойдясь в общей речи, варианты вошли в конфликт, а отсюда и важный вопрос: «Как правильно говорить?»
О родном языке — сколько людей, столько и мнений. Да и где он, этот язык? Его не увидишь, не коснешься — как будто и нет его. К счастью, все-таки есть, и каждый знает, что есть. Общий наш инструмент, орудие мысли, чувства и дела. То, что объединяет современников, роднит потомков и предков.
За три последних века русский язык изменился качественно, став языком современным. Изменилось и отношение к нему.
Современному человеку кажется важным не то, что сближает и объединяет, но что различает, — признак или свойство, по которым отчетливей виден смысл вещи, явления, события. И может быть, оттого так мало внимания обращает наш современник на родной язык: тот, как воздух, как вода, всюду, всегда с нами — и возникает иллюзия его малоценности. За что не платят рублем, то кажется дешевым.
Увы, мы не знаем родной язык — мы только им пользуемся. Говорим, как птицы поют, — естественно и свободно, как придется. Знать же язык, языком владеть — значит охватить сознанием не одну лишь пользу слов и грамматики, но проникнуть в изначальную суть, в красоту и в высокую правду речи, понять не ощущением только или чувством, но и разумом, волей. Понять, что именно язык — начало всех начал, что, приступая к делу, и совершая дело, мы осмысляем все это словом, передавая открытое для себя — другим.
Все чаще мы говорим об экологии среды и природы. Среда же, созданная самим человеком, — не природа, это — его культура. Можно даже сказать, что природа современного человека во многом объясняется его средой, его культурой. Язык — важнейший компонент культуры. И родной язык нуждается в охране и защите от всего, что грозит ему уничтожением.
«Нужная работа, необходимая, — как бы откликаясь на это, сказал писатель Сергей Залыгин. — Без памяти на свой собственный родной язык он очень быстро перестанет быть самим собою, станет только по внешности русским, по существу же — явлением каким-то космополитическим, так как утеряет свою историю и в целом, и в отдельном слове, в фразе, в обороте, в идиоме.
А нация, которая утеряет свой подлинный, свой исторический язык, утеряет, вероятно, и свою собственную психологию, порвет со своими великими произведениями искусства».
Отречется от предков — забудет себя, добавим мы.
Чтобы яснее видеть перспективу, всегда полезно оглянуться назад, всмотреться в ускользающие контуры того, что было и как оно было. Самое главное — понять тенденции развития нового в языке, в современном нам языке, который развивается в условиях городской культуры, в условиях книжной традиции, в постоянном смешении самых разных источников речи. Вот это и станет нашим предметом. Язык как быт и как культура, язык как образ мира, с которым встаем мы лицом к лицу. Язык как стиль поведения современного человека.
Другой путь, противоположный этому, — неприятие всего заимствованного, чужого, которое кажется чуждым, нерусским. Путь опасный, и важно это понять. Мы живем в мире не одни и, конечно, должны сохранить в нем активность.
Русский язык — очень гибкий, как теперь говорят, самонастраивающийся инструмент познания. Столетиями мастера слова — писатели и ученые-филологи — отрабатывали его, совершенствовали, доводили до тонкости. Не одно лишь понятие, строго-холодное, в русском слове. Нельзя допустить ни утраты национально конкретного словесного образа в нем, ни трепетных движений эмоции, которые через слово, от предков завещанное, отражают личное нравственное чувство.
Многое в языке, что кажется новым, только-только возникшим в речи, на самом деле старо, как и сам язык. То, что каждый из нас осваивает в своей речи лично, вполне могло быть у народа в его языке задолго до нашего рождения. Собственно, в языке, посредством слова, мы и воспитываем себя как народ, потому что язык — проявление обыденного сознания. В расстановке слов, в их значениях, в смысле их соединений заложена та информация, которая неведомо каким образом передает нам знание о мире и людях, приобщая к тому духовному богатству, которое создали многие поколения предков. Включив свое собственное представление о русском языке опыт поколений, мы сможем тверже ориентироваться в море фактов и мнений о родном языке.
В этой книге я хотел бы поделиться своими размышлениями о поучительной истории русского слова за последние три века. Материал и источники — словари и книги, мнение писателей и ученых, которые изучали и создавали наш язык. Чтобы подобрать примеры повыразительнее, пришлось окунуться в академические картотеки, просмотреть множество мемуаров и дневниковых записей, выцветшие от времени листы газет и журналов. Всюду можно найти следы горячей, безоглядной, немилосердно суровой борьбы за точность русского слова, за красоту русской речи. Как и сегодня, борьба за культуру речи всегда была свойственна русскому обществу. Здесь предоставлено право высказаться многим; мы сравним их прогнозы с тем, что на самом деле случилось, и яснее увидим, кто из них больше прав. Отношение к языку, к разным его явлениям, к изменениям его — всегда общественная позиция.
Конечно, эта книга — не пособие по культуре речи, не конкретные советы по частным случаям. Это только иллюстрации общих закономерностей, примеров могло быть и больше. Нельзя освоить культуру речи посредством пособия или совета, и в этой книге я хотел показать сам принцип культуры речи как культуры общественного поведения человека.
Быть может, читая эту книгу, читатель задумается, какая ответственность лежит на нем, как носителе языка: он — нить, связывающая прошлые поколения с будущими. Если книга поможет ему понять, что бережное отношение к языку — это уважение к культуре вообще, я буду считать, что выполнил свою задачу.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Эмоция в слове
Вопить и кушать
Хочется начать эту главу с примеров повыразительнее — чтобы заметнее было и сразу запомнилось. Ибо речь здесь пойдет о том, как скрытый в слове словесный образ — отталкивающий или приятный — руководит (вот точное слово: руководит!) и нашим выбором в речи, и историей слова тоже.
Часто спорят: кушать или есть — какое слово «культурнее»? Спросим: а в сравнении с чем? Оба они — слова литературные рядом с другими, вроде жрать или вовсе грубыми, из жаргона: шамать, трескать.
Неприемлемость слова возникает в отношениях между словами, вот, например:
кушать — есть — жрать…
вопить — кричать — орать…
Те, что слева, открывают ряды: высокие, торжественные, словно даже чуть-чуть нерусские. Кушать как будто вкушать, вопить роднится с возопить… Те же, что справа, — разговорные и даже грубые их варианты. Таких вариантов всегда много, многоточия и прерывают их поток, но каждый может продолжить ряд.
Средние — всегда норма. Они не столь величественны, как соседи слева, понемногу уходящие в прошлое, особенно в высоких своих формах; но они и не так вульгарны, как соседи справа, которые только еще добиваются места под солнцем. И добьются ли?
Супруга — жена — баба — такое соотношение слов известно почти два века, а изменений пока не заметно. Эмоциональность слова определяется местом его в стилевом ряду; само по себе никакое слово красок-оттенков не имеет.
Вот разговор москвича с заблудившимися провинциалами, которые в трамвае потеряли своих жен:
— Баб мы потеряли, жен то есть…