5
Безмолвие медведя
Иван, единственный сын короля Холунда, выезжает на охоту со своим слугой Арпиусом. Бледное солнце отбрасывает на снег серые тени их лошадей, которые движутся шагом след в след: высокий вороной жеребец Ивана и маленькая серая в яблоках кобылка Арпиуса. Над их головами продолговатое белое облако растягивается и разворачивается, как длинный шарф, высоко в небе. Неспешно пересекают они равнину, направляясь к ландам, где, может быть, попадутся зайцы, разыскивающие проталины с подснежной травкой.
— И зачем ты мне, собственно нужен, Арпиус? — спрашивает Иван.
— О, да, считай, ни зачем… Разве только затем, чтоб мешать вам стать тем, кем вы стали бы, если б я вам не мешал.
— А именно? Не можешь ли выражаться яснее?
— А именно — самодовольным юнцом, ничего, кроме своей особы, не видящим, который считает себя выше других по той единственной причине, что он — сын своего отца.
— А что, это не так?
— Что вы — сын вашего отца? Так, так…
— Нет. Что я выше других.
— О, выше, как же, как же. Да вот хоть сегодня утром, когда вы поскользнулись, садясь в седло, и повисли на стремени — вы были, прямо скажем, на высоте. А на прошлой неделе, помните, когда у вас живот прихватило…
— Арпиус! Ты хоть помнишь, с кем говоришь?
— Да, увы, с нашим будущим королем.
— Что это за «увы»?
— Я сказал «увы»?
— Да, ты сказал: «увы, с нашим будущим королем».
— А, ну, видно, сорвалось с языка… или я имел в виду, что негоже так говорить с будущим королем, вот и сказал «увы». Себе в упрек, понимаете ли.
— Врешь! Разве твое «увы» не относится к тому, что я — будущий король?
— Ну что вы, я бы себе такого не позволил!
— Даже если бы думал именно так?
— Тем более, если бы так думал.
— А ведь думаешь, а?
— Я никогда ничего не думаю на пустой желудок, а сейчас именно тот случай.
— Ты сам — одно сплошное брюхо!
— Точно, а вы без головы — вот мы и два сапога пара.
— И не надоест болтать пустое!
— Все не такое пустое, как мое брюхо. Слышите, скулит? А где нам с таким хилым оружием добыть себе обед, да еще и зайцев, которых я обещал принести любимой женушке. Лук и стрелы!
А вы знаете, что человечество изобрело порох? Эх, надо было держать вас в курсе современности…
— Ты же знаешь, я не люблю охоту с карабином.
— Вы разделяете взгляды дичи, и это делает вам честь.
Так они едут, обмениваясь колкостями, коротая дорогу полушуточной перебранкой. Арпиус превосходно справляется с возложенной на него миссией: напоминать принцу, что он — всего лишь человек, и постоянно сбивать с него спесь. Король Холунд и сам держит при себе шута, который под видом острот говорит ему правду в глаза. Он считает такой обычай весьма мудрым и приставил к сыну лучшего в этом деле — Арпиуса. Тот совмещает обязанности слуги, наперсника, телохранителя и советчика, но к тому же, не стесняясь, отпускает своему господину нелицеприятные, а порой и неприятные замечания, которых никто другой себе не позволил бы: «Помылись бы вы, мой принц, а то от вас потом разит». Или, например: «Иногда мне сдается, что у вашего коня словарный запас больше, чем у вас».
Иван чаще всего только смеется, но бывает, что Арпиус попадает не в бровь, а в глаз:
— Кто считает, что все его любят, может здорово возомнить о себе.
— По-твоему, я возомнил о себе?
— Я этого не говорил.
— Сказал, вот сейчас.
— Нет, не говорил. Я рассуждал в общем и целом.
Он предостерегает своего господина против подхалимства придворных:
— Уж лучше общайтесь со своим конем, он хоть вам не льстит.
Он осмеливается даже подпускать шпильки по адресу Унн, красавицы-жены Ивана, вернее, по поводу того, какую пару они составляют.
— Вы ее не стоите.
— Правда? Ты считаешь, она слишком красива для меня?
— Нет, я считаю, она недостаточно некрасива. Не то чтоб вы были уж такой урод (хотя нос у вас подкачал), но, видите ли, мой принц, штука в том, чтоб подходить друг к другу. Вот на меня посмотрите: маленький, толстый, почти одноглазый, на двадцать лет старше вас, стеснен в средствах, поскольку мой хозяин (которого вы прекрасно знаете) мне мало платит. Но я это все знаю и вот нашел себе Нанну, которая хоть и не уродина, однако и не… впрочем, вы ее видали. Ну вот мы и можем идти рука об руку без того, чтоб люди на нас оборачивались.