Всегда, при воспоминании как Золь, взъерошенная, подпаленная и мокрая, впервые появилась передо мной, пробирает истеричный смех. Не знаю, что злило меня больше всего. То что совсем еще молодая и неопытная девушка стоит у руля в этом деле, или то, как она себя со мной вела. Дерзко, раскованно, а порой даже просто нагло.
Она единственная на моей памяти, кто не начал пресмыкаться передо мной, стоило лишь услышать мою фамилию. От страха или корысти, не пыталась залезть под кожу, угождая каждую прихоть. Нет, с Золь все было наоборот.
И это заставляет задуматься. Я ведь уже говорил, что изменился. И все это благодаря рыжей бестии, которая бесила по началу, до белых пятен перед глазами. Но все чаще для себя стал замечать, что получаю удовольствие от общения. Мне откровенно нравилось ее злить.
Золь словно маленький огонек, искорка, которая разгорается за пол секунды и покоряет окружающих своим драйвом и позитивом. Под это цунами сложно не попасть. И признаюсь себе честно, я тоже попал.
Мы ехали в машине молча. Сегодняшние события сильно вымотали искорку и она отключилась, сжавшись на сиденье в комочек. В груди кольнуло, в непонятном приступе нежности к девчонке. В мозг закралась мысль отвести Золь домой, и стоило только повертеть головой по сторонам, для лучшего маневра перестройки полосы движения, как послышалось сонное бормотание.
— Даже не думай, — я мысленно усмехнулся, — я не сплю. В больницу.
Ну, кнопка, сама напросилась. План созрел сразу, чтобы искорка не думала, что может вить из меня веревки. Сам для себя с изумлением понял, что оказывается очень даже она это может, но вот ей об этом лучше не знать.
В больницу прибыли через полчаса. Золь, стоило притормозить, выскочила с машины и понеслась в сторону входа. Словно и не она мне тут минуту назад слюни пузырем по сиденью пускала от усталости. Хотя я знал, что бравада эта напускная. Даже по походке или потухшим глазам, я видел, что Золь вымотана на все сто десять процентов.
— В какой он палате? — спросила Золь озираясь по сторонам в белом коридоре первого этажа.
— Не знаю, — честно признался я, — сейчас выясню.
Под довольно ехидное «хмык», направился к стойке с медсестрой. При моем приближении она подняла голову и подозрительно прищурилась. Правда уже спустя секунду, вид вновь был равнодушно доброжелательный.
— Добрый день, — как можно вежливее поздоровался я, и даже заставил себя улыбнуться.
— Я могу вам чем-то помочь?
— Да, мне нужен номер палаты, а так же лечащий врач Федория Синеги.
Регистратор сощурилась и уже хотела толкнуть выученную речь, что данные о здоровье пациента передаются только близким родственникам и бла, бла, бла в этом духе. Но я опередил ее, положив на стойку удостоверение, а потом незаметно для рыжика, которая пристально наблюдала за нашим разговором из далека, просунул крупную купюру под корочку.
Девушка удивленно вскинула брови, и я поспешил пояснить свои действия, пока она не подняла шум.
— Моя напарница сегодня перенесла сильное моральное и физическое потрясение. Ее нужно обследовать и «уговорить» поспать.
Я многозначительно посмотрел сначала на деньги, потом на регистратора. В девушке сейчас бились два чувства, профессиональная этика и жажда легких денег. Деликатно решил помочь девушке прийти к верному для меня решению.
— Это для ее блага. Сами знаете какие бывают фанатики своей работы. Еще немного и она просто рухнет от усталости, но разве ей это докажешь?
Девушка бросила взгляд на Золь, потом на деньги и … бинго. Жажда легких денег победила.
— Прошу идти за мной. — по деловому сказала девушка и легким движением руки банкнота скрылась в кармане белого халата.
Кивнув Золь, последовал за ней. Синега оказался на третьем этаже. Его уже обследовали и подсоединили к датчикам и прочей аппаратуре. Рыжик тут же направилась в сторону палаты. Пришлось притормозить ее, взяв за плечи и повернув в другую сторону.
— Артур? — она вопросительно покосилась на мои руки.
— Девушка может пройти в соседнюю палату. — пригласила медсестра, услужливо открыв перед ошарашенной Золь дверь.
— Чего это? — искорка повернулась ко мне, не добро прищурившись.
— Тебя просто осмотрят, — сказал я спокойно, — Я волнуюсь за тебя. Возможно нужен какой-то укол, чтобы поддержать резерв.
- Чтобы восстановить резерв, нужен сон.
Золь фыркнула, повернув голову к палате, и не увидела мою усмешку, которая сама появилась на губах. О да, девочка, тебе нужен сон. И я его купил для тебя.
Угрызения совести ни сколько не беспокоили, так как я действительно волновался за эту вредину. Совершенно неожиданно и настолько сильно, что готов был силой сгрузить ее в машину и увезти подальше от всего этого сумасшествия. Совсем несвойственное мне желание.
— Может тогда поедешь домой? — дал ей возможность гордо удалиться самой.
- Нет уж, — Золь упрямо вздернула носик, — а если этот болезненный очнется пока я дрыхнуть буду?
— Могу его еще вырубить на пару часиков, — пошутил я, и добавил уже серьезно. — Сначала тебя посмотрят, и только потом работа. Ясно?
— Ясно, мамочка. — буркнула Золь и все же зашла в палату, бросив медсестре едкое, — И соседнюю койку приготовьте для блондинчика. Он тоже, тот еще фрукт.
Вот ведь, поганка рыжая. Любому другому, я бы уже прилепил язык к небу за такую дерзость, но на Золь даже не обиделся. Наоборот только улыбнулся сильнее.
Обследование затянулось на минут сорок, вместо ожидаемых пятнадцати. Рыжая партизанка с особым наслаждением терроризировала медсестру своими замечаниями. То артефакт неправильно видите ли подключили, то рукав не так затянули, и иглы у них тупые, цитирую: «Как и весь ваш персонал! Такими иглами, только коровам уколы ставить!!» Я с трудом себя сдерживал, чтобы не засмеяться в голос, лишь периодически маскировал смешок под кашель в кулак. В конце бедная медсестра, с нескрываемым злорадным отмщениям, ввела укол снотворного. Уверен, в этот момент она была готова сама мне приплатить, за моё молчание.
Фыркнув на прощание еще раз, Золь гордо поднялась с кушетки и вальяжно прошла в палату к Синеге. Мешать ей не стал. Уговор, как говорится, дороже денег.
11 глава Артур
Парень был в отключке. Как нам рассказал, пришедший через пятнадцать минут доктор, пробудет наш Федор в бессознательном состоянии еще минимум два дня. Он был почти полностью истощен и лишь чудом остался жив. Чудо, кстати от этих слов, поправила свою рыжую копну и гордо задрала носик.
Довольно заметил, как она сцедила зевок в кулачек, видимо укол начал действовать. Дело оставалось за малым. Дождаться пока бунтарка уснет, и сгрузив наконец-то замолчавшее (в кои-то веки) тело в машину, увезти домой. Шанс, что девчонка выспится у себя в квартирке, где полно разных средств связи, был невелик. А потому решение данной проблемы пришло само, как нечто правильное и само собой разумевшееся. Золь едет домой! Ко мне.
— Ты какой-то тихий, — сквозь раздумья донося звонкий голосок, — пакость поди придумываешь.
И это было даже не столько вопрос, а скорее утверждение. Не определено хмыкнул и посмотрел на девушку, с самым невинным, по моим меркам, видом.
— Или ты судишь по себе, — и мне казалось это правдой, — либо у тебя сложилось обо мне неправильное мнение.
Золь кинула на меня короткий взгляд и сосредоточила его на спящем Фёдоре. Глаза девушки стали тяжелее, движения более плавные. Подумав немного, опустилась в кресло, которое стояло у окна.
— Что ты делаешь? — спросил я, хоть ответ и так знал.
— Буду дежурить, — Золь вновь зевнула, — Я должна быть тут, когда он очнется. У меня к нему вопросов накопилось.
И сказала это так кровожадно, что я пожелал парню от чистого сердца, выспаться и набраться сил за ближайших пару дней. Спи пацан, а то тебя тут ждут. Или поджидают, это уже, как посмотреть.
— За ним приглядит персонал, и я поставлю охрану у дверей, если хочешь. — попытался вразумить я рыжика.