Поезда приходили и уходили, а Лешка сидел, забившись в угол. На перрон выпускали по билетам, в поезд тоже пускали по билетам, денег же у Лешки не было. С утра он ничего не ел, под ложечкой давно уже сосало и ныло.
На освободившуюся скамейку напротив Лешки села женщина с маленькой девочкой. Девочка, болтая ногами, оглядывалась по сторонам и ела бутерброд с колбасой. Есть ей не хотелось, и она разнообразила это занятие как могла: лениво откусывала, языком переталкивала кусок за щеку, отчего щека вздувалась пухлым волдырем, надавливала на него ладошкой и, широко открывая рот, начинала жевать.
Увидев Лешку, она перестала жевать, уставилась на него, так и забыв закрыть рот. Лешка не сводил глаз с бутерброда, судорожно сглатывая слюну. Мать проследила за взглядом девочки, секунду поколебалась, потом опустила руку в корзинку, пошарила там и протянула Лешке такой же бутерброд:
— Есть хочешь, мальчик? Возьми.
Лешка жадно проглотил бутерброд и только тогда вспомнил, что нужно сказать «спасибо».
— Куда едешь?
— Домой. В Ростов.
— В Ростов? Один? А кто у тебя в Ростове?
Лешка подумал и сказал:
— Митька.
— Это кто, брат?
— Не, дружок.
— А отец, мать твои где?
— Отец на войне убитый, а мама померла.
— Господи, и что этот Гитлер проклятый наделал! — скорбно сказала женщина и прижала к себе девочку. — Как же ты поедешь? Денег-то ведь у тебя нет, поди?
Лешка не ответил.
— Без билета не доедешь. И сядешь — на первой станции ссадят.
— Мне бы только к поезду. А туда без билета не пускают.
Женщина долго молчала, жалостливо глядя на Лешку, потом сказала:
— Не могу я взять тебя, нет у меня таких денег. К поезду выведу, вроде ты со мной, а дальше сам старайся.
Когда голос из ящика объявил посадку на поезд Батуми — Москва, женщина, крепко сжав руку девочки, другой подняла чемодан и корзинку.
— Берись, вроде помогаешь, — сказала она.
Лешка ухватился за ручку чемодана. В дверях его затолкали, стукнули деревянным баулом, но он цепко держался за ручку и вслед за женщиной протиснулся на перрон. Возле четвертого вагона Лешку оттерли в сторону. Женщина с девочкой поднялась в вагон, а когда Лешка попытался проскользнуть вслед за ней, проводница схватила его за плечо:
— Ты куда? С кем едешь?
— С тетей… Там тетенька такая с девочкой.
— Почему с ней не шел? Проверим. Отойди в сторону.
Возле вагонов толпились пассажиры. Всюду в дверях стояли проводники или проводницы; обмануть их или разжалобить Лешка не надеялся.
Он обошел состав от багажного до хвостового вагона. Ребята рассказывали, что раньше беспризорники ездили в угольных ящиках под вагонами. Здесь ящиков не было совсем или они были заперты.
Легонько подтолкнув вагоны, паровоз прицепился к составу. Все пассажиры уже сели, на платформе остались только немногочисленные провожающие да проводники. Голос из репродуктора объявил отправление через пять минут. Лешка оглянулся по сторонам и бросился под вагон. На той стороне не было ни души, двери вагонов заперты. Лешка вспрыгнул на подножку и, обхватив обеими руками поручень, сел на верхнюю ступеньку. Он боялся, что через застекленную верхнюю половинку двери его увидит проводник, и, задрав голову, с опаской поглядывал вверх, на стекло.
— Далеко едем? — спросил звонкий голос, и большая теплая рука крепко сжала Лешкино запястье.
Перед ним стоял тот самый милиционер и в широчайшей улыбке показывал свои отвратительно красивые зубы. Лешка попробовал вырвать руку. Милиционер перестал улыбаться, отцепил Лешкины пальцы от поручня и снял его с площадки. Паровоз загудел, поезд тронулся. Лешка опять попробовал вырваться — и опять безуспешно.
— Мальчик, — сказал милиционер, — лучше не будем бегать: ты устанешь, мы устанем. Все равно от нас не убежишь. Пойдем со мной.
Он привел Лешку в комнату милиции в здании вокзала, сел за стол, Лешке показал на стул:
— Садись, разговаривать будем. Куда ехать хотел? Отец, мать есть?
Лешка не ответил.
— Местный? Где живешь?
Лешка молчал.
— Вот видишь, как нехорошо получается: я с тобой вежливо разговариваю, а ты не отвечаешь. Почему не отвечаешь? Бояться не надо. Все проверим, все узнаем, все правильно будет.
Лешка исподлобья посмотрел на него и опять ничего не ответил. Милиционер снял телефонную трубку, послушал, подул в нее, постучал по рычажку:
— Девушка, почему долго не отвечаешь? Давай, пожалуйста, детприемник… Детприемник? Говорит дежурный милиционер вокзала. Еще пассажира снял. Запуганный какой-то, молчит, ничего не отвечает. Справки потом наведем. Посылай за ним, пожалуйста…