Отбивные оставили ее полностью довольной, как и поданное к ним вино; после пары бокалов Като несколько разомлела, закинула ногу на ногу - Бертран невольно задержался взглядом на полосе солнечного света, пролегшей от ее острого колена до тонкой, упакованной в изящную туфлю щиколотки, - посмотрела на Бертрана, будто ждала от него чего-то - а, вернее, ей было чего от него ждать.
- Итак? Какие мысли?
Бертран ответил ей мрачным буравящим взглядом. Подозрения, с которыми он столкнулся днем, все еще не оставляли его - хотя теперь, когда он увидел Катарину, ее лицо, ее глаза, над насмешливым выражением которых будто не имели власти прошедшие годы, эти подозрения стремительно, хоть и совершенно беспричинно таяли.
- Берти, - Катарина чуть приподнялась на стуле, прижала к груди ладонь, будто Бертран только что толкнул ее, - только не говори, что в своем воображении решил свалить все на меня. К чему мне это?
- Кто еще мог знать? - спросил Бертран, надеясь, что она не увидит, как ему неловко. - Эти бумаги с моими подписями, которые оказались в “Пчеле”… кто мог их достать? Могла ты. Мог твой отец.
- Отец? Берти, перестань! Зачем ему это?
- Ему лучше знать, - процедил Бертран, - может быть, он решил, что я ему больше не нужен и лучше будет от меня избавиться.
Катарина замахала руками, будто отказываясь верить, что Бертран мог сказать нечто подобное.
- Какая чушь, Берти! Невероятная чушь. Отец тебя всегда очень ценил. Даже любил… по-своему, хотя со стороны, я согласна, это довольно сложно понять.
Бертран позволил себе скептическую усмешку. Последний раз он видел Аллегри несколько лет назад, вскоре после избрания Фейерхете - разговор получился прохладным, и Бертран был только рад поскорее его закончить. Аллегри ни в чем его не упрекал, но ему никогда не нужно было делать это, чтобы заставить Бертрана ощущать себя школьником, плохо выучившим урок, или, того хуже - марионеткой, чье единственное возможное предназначение состоит в том, чтобы, повинуясь чужому движению, послушно и в заданном ритме дергать руками и головой. Одним своим присутствием Аллегри душил его, лишал собственной воли, превращал в болванчика, способного только кивать в сопровождение чужих слов - и поэтому Бертран поторопился уйти, сославшись на дела в министерстве. Что подумал тогда Аллегри, увидев его побег? Не решил ли, что куклу, вышедшую из-под контроля, пора отправлять на свалку?
- Хватит упиваться своей паранойей, Берти, тебе это не идет, - продолжала тем временем Катарина, задумчиво проводя ногтями по поверхности стола. - Это кто-то копает под отца. Он стал много кому неудобен. Ты знаешь, кто автор статьи в “Пчеле”?
- Некто под псевдонимом “Шарлотта Корде”, - ответил Бертран, криво улыбаясь в знак того, что оценил остроумие исторической отсылки. - Выяснить настоящее имя труда не составит, но… ты же знаешь “Пчелу”. Там работают те, кому нечего терять в смысле репутации. У них могут быть какие угодно источники.
- Все равно начать следует с этого. Попробуй найти что-нибудь по своим каналам. А я посмотрю свои.
- И все же - откуда бы ни случилась утечка, это так или иначе связано с твоим отцом.
Катарина пожала плечами. Конечно, ей сложно было воспринимать Аллегри как угрозу, и догадки Бертрана не могли встретить понимания с ее стороны.
- Я собираюсь навестить его на этой неделе, - добавил Бертран. - Поговорим по душам.
- Хорошая мысль. Может быть, он знает, кто мог пронюхать или проболтаться.
Катарине принесли десерт - истекающие кремом эклеры, к которым она всегда питала слабость, - и разговор ненадолго прервался. Бертран, отказавшийся от сладкого, пил кофе, попутно пытаясь представить, что будет ждать его, когда он переступит порог загородного дворца Аллегри, и не спустят ли и на него стаю доберманов, что рыскают каждый день вдоль высокой ограды, кровожадно глядя на каждого, кто подбирается к ней слишком близко. Сталкиваясь с ними, Бертран всегда чувствовал сковывающий ужас, будто был затравленной добычей, хотя ни одна из собак не посмела бы сделать лишнего движения без приказа своего хозяина; впрочем, у Бертрана было мало сомнений в том, что дай Аллегри команду - и любой из доберманов мгновенно перегрыз бы неугодному посетителю горло.
- Сходим куда-нибудь вечером?
Бертран не сразу понял, что слова Катарины обращены к нему. Наверное, лицо его приобрело достаточно красноречивое выражение, чтобы она закатила глаза, как в разговоре с беспросветным кретином, не понимающим очевидных вещей:
- Я говорю - нам нужно появиться вместе, Берти. Где угодно, на любом паршивом торжестве, только чтобы нас заметили. Чтобы эти сволочи, которые точат зуб на тебя, увидели, что ты не боишься. Что ты здесь, что я здесь, и что мы вместе никому не дадим макать себя в дерьмо.
Она говорила совсем не о том, о чем он подумал в первую секунду - и он все равно не мог поверить в то, что слышит.
- Ты… для этого приехала? - проговорил Бертран оцепенело, понимая, что до сих пор не додумался задать ей этот вопрос. - Только из-за того, что…
Он замялся, полностью обезоруженный; что до Катарины, то она с непреходящей невозмутимостью прикончила эклер, прежде чем ответить:
- Не знаю, как это у вас принято, Берти, но Аллегри не бросают семью. А мы с тобой - все-таки семья. Или ты уже об этом забыл?
Бертран молчал. Катарина бережно, чтобы не размазать помаду, стерла салфеткой с губ остатки крема и проговорила, подхватив сумочку и поднявшись, глядя на Бертрана совсем для себя не обычно - без снисходительности, но с состраданием.
- Дам тебе небольшой совет, Берти. Мне когда-то чудовищно романтичной казалась история про то, как принцесса целует лягушку, и та превращается в принца. Или принц превращает лягушку в принцессу, это не так уж важно. Только потом я поняла, что они оба были бы куда счастливее на своем месте - принцесса во дворце, а лягушка в своем болоте. У каждого из нас своя природа, Берти, и если мы будем стараться изменить свою или чужую - добьемся этим только того, что все будут несчастны. Не попадайся на это второй раз, ладно? Не ошибись, Берти. Не ошибись.
========== Глава 14. Вопросы без ответов ==========
“Vogue”
07.07.2017
12:15 Короли красной дорожки: кого можно было встретить на благотворительном вечере в “Royal Буххорн”?
<…>Большим сюрпризом для собравшихся стало появление в зале отеля Катарины Одельхард-Аллегри в сопровождении мужа, ныне возглавляющего министерство труда. Последний раз пара выходила в свет более десяти лет назад - в 2005 году они появились на вечеринке в честь годовщины основания “Банка Аллегри”; интересно, что местом проведения мероприятия был также выбран “Royal”.
[фото]
(на Катарине: платье Valentino Spring 2017 8 тыс. f., туфли Valentino Garavani 5 тыс. f., серьги Boucheron Serpent Boheme 5,5 тыс. f., колье Boucheron Serpent Boheme 10 тыс. f.
на Бертране: смокинг Corneliani 7 тыс. f., рубашка Brunello Cucinelli 1,5 тыс. f., галстук Brunello Cucinelli 1 тыс. f., туфли Corneliani 3 тыс. f., часы Carl von Zeyten CVZ0055RWH 1,5 тыс. f.)
Не так давно министр с супругой оказались в центре внимания прессы из-за их причастности к так называемому “делу “Соловья””. Никаких комментариев от них, как и от представителей министерства, не последовало. “Я не хочу, чтобы кто-то мог хотя бы подумать, что я принимаю всерьез эту чушь, - единственное, что сказала Катарина на вопрос журналистов. - Я всего лишь хочу провести приятный вечер”. Судя по тому, что она и ее муж покидали мероприятие одними из последних, гостеприимство организаторов не оставило их равнодушными <…>
***
часы класс)) стимпанк))
Бертран чуть не поперхнулся кофе, который принесла ему немногословная, непроницаемо-приветливая горничная Аллегри.
Не знал, что ты читаешь “Вог”.
я нет) но ваша тусовка поднялась в топ самых обсуждаемых новостей в твиттере)) и ты тоже
Нужно ли мне знать, что пишут?
лучше не надо
Бертран вздохнул, прикидывая про себя, окажется ли Хильди настолько недальновидной, чтобы начать задавать лишние вопросы или, того хуже, устроить сцену ревности. Все, что он успел узнать о ней, однозначно отвечало ему “нет”, но он решил все же увести разговор с опасной темы - тем более, у него не было никакого желания обсуждать вечер, утомивший его больше, чем самые долгие, монотонные министерские заседания.