Мы с Гэном влетели в аудиторию как раз вовремя — прозвенел звонок. Да такой противный, что я даже уши закрыть хотел, но не смог — руки были заняты. Все-таки я был прав! Мне показалось, что это сотня высокородных баб увидела сотню мышей. У нас в деревне никто мышей не боится, но один раз к деду с бабулей приехала погостить какая-то их знакомая. Нервная такая, все время свой горбатый бородавчатый нос кружевным платочком прикрывала, будто у нас дома везде воняло. Так вот, как-то она увидела мыша в своей комнате, да так завизжала, что я думал, что у меня уши лопнут. Не лопнули, но болели еще долго — мне их бабуля потом надрала. И как она только узнала, что это я мыша подбросил? Но сейчас не б этом. Так вот, я тогда думал, что ничего хуже того визга быть не может. Кажется, я ошибся.
— В-вон наши места, — шепнул Гэн. Я посмотрел вниз — да-да, именно вниз, тут было раз, два…шесть рядов — , там стоял большой стол, скорее всего профессорский, а скамьи для школяров вместе с небольшими столиками стояли одна за одной, каждый новый ряд выше другого. Первые столы были школяров на четыре, а в каждом ряду мест становилось больше.
— Который наш? — я спросил шепотом. Так, на всякий случай, хоть профессора пока не было. Тьфу! Оладка перепеченная! Чуть не забыл, что я его не боюсь. Это ж не бабуля и даже не деда.
— Т-третий. Пошли быстрее.
Мы прошли к третьему ряду и уселись на скамью в середине, где уже сидели наши одноклассники. От их взглядов у меня мурашки по спине прошли. Им-то я что сделал? Хотя все-таки не все так на меня смотрели. Некоторым было просто фиолетово, жалко только, что таких мало было.
Дверь вверху громко открылась, и в аудиторию вошел Ремус. Он был одет в длинную черную профессорскую мантию, но я даже со своего места видел, что его завитые волосы были перевязаны розовой ленточкой. С бантиком! Он, все время улыбаясь, спустился вниз, а по рядам прошел девчачий вздох. Чего это они?
— Доброе утро, школяры! — сказал Ремус, когда дошел до стола.
— Доброе утро! — чуть не орали мои новые одноклассники. А девушки раскраснелись так, как моя бабка, когда этот недомужик ручку ей целовал.
— Надеюсь, вам всем хорошо спалось, и вы готовы хорошенько поработать.
Никто не ответил, но Ремус этого и не ждал. Он взял со стола свиток, развернул его, взял перо и начал читать:
— Школяр Ганвиус?
— Есть.
Я обернулся, чтобы посмотреть, как там фингал под глазом носатого, но руку поднял не он, а его сосед.
— Школяр Гавриус?
А, теперь понятно. Но этого я тоже видел за тем столом в Столовой. Тут и до Гэна очередь дошла.
— Школяр Гэнриус?
— З-здесь.
Ремус назвал еще несколько имен. А потом я услышал такой приятный нежный голосок, что у меня аж сердце замерло. Что это со мной?
— Школяр Корнелия?
— Я здесь.
Конечно я тут же посмотрел на эту девушку, она сидела в четвертом ряду справа от меня. Ничего себе! Я никого никогда более красивого, чем она не видел. У нее были золотистые гладкие волосы, которые она заколола на макушке красивой заколкой с блестящими камушками — отсюда было плохо видно какими — , но несколько локонов падали на лоб. У девушки была очень приятная улыбка и доброе красивое лицо. А какие глазищи! Огромные, синие, хотя, может, и голубые — тут было темновато.
— Школяр Марвус?
Ой! Она, кажется, на меня смотрит! Надо отвернуться…
— Школяр Марвус?!
Надо отвернуться!
— Школяр Марвус!
Надо отвернуться!!!
Гэн больно ткнул меня локтем в бок.
— А?
— Школяр Марвус, — говорил Ремус ласково, но мне почему-то стало не по себе. Не, я не боялся его. Честно! — Так ты на месте или нет?
А сам, что не видит? Или он так сильно надушился, что глаза разъело?
— Здесь я.
Профессор пометил что-то в своем списке и перешел к следующему имени. Вот тут-то мне совсем поплохело.
— Школяр Трисса?
— Здесь.
Чего?! А бабка тут моя откуда? Я повернулся на голос. Фух! В четвертом ряду слева от меня сидела рыжеволосая девушка с острым, но не длинным и чуть вздернутым носом. Длинные волосы у нее были завязаны на макушке в хвост, а на правой щеке была яркая небольшая родинка, которая, по-моему, на бабочку была похожа. Да уж, не красавица. Не то, что эта Корнелия…
А глазищи то какие хитрющие! Сами зеленые, но где-то там глубоко есть золотистые искорки. И кажется, что эта Трисса знает что-то такое, что другие не знают, и знать им не положено. Она на меня смотрит?!
— Что уставился? — спросила она одними губами. Я что, по губам читать умею?
— Ничего, — ответил я так же.
— М-мар, не спи, — шепнул Гэн. — У нас же Основы водного волшебства. Сейчас пропустишь — потом не нагонишь.
— Умгу. — Я снова посмотрел на Триссу, но она уже склонилась над своими записями. — Сейчас.
Ну не объяснять же ему, что из меня все равно волшебник не получится. Но мне все-таки пришлось слушать и даже записывать. Нельзя же посрамить честь семьи. А то бабуля потом уши надерет. Я ж пока не знаю, когда сбежать смогу.
Я еще раз глянул на ту Триссу. Где-то я ее уже видел. И тут до меня дошло: да она ж вылитая моя бабка в молодости! Только что волосы у нее не рыжие были да родинки никакой нее не было. Ну, может, у этой хоть нрав не такой крутой, как у моей бабули. Вторую такую Триссу я не переживу.
— Ну а теперь, школяры, записываем домашнее задание.
— Домашнее задание? — шепнул я Гэну в ужасе.
— Н-ну да, — ответил он.
И чего это он на меня посмотрел, как будто я какую-то глупость сказал? Скорее всего, так оно и было. Ну, деда мне никогда никакого домашнего задания не задавал. А чего его задавать, если я и так дома был? Меня б хоть так в ученическую загнать.
— Страница шесть, задания два и четыре. И найдите в Библиотеке столько определений слова «вода», сколько получится. Но не менее пяти!
— А если не получится? — это сказал круглый толстячок со второго ряда. Кого он мне так напоминает?
— А если у кого не получится, — рассмеялся Ремус, — то у меня не получится поставить тому зачет в конце года.
Толстяк громко вдохнул, все засмеялись, и прозвенел тот противный звонок. Не, точно бабы с мышами тут виноваты. Зуб даю!
— Что там у нас следующее? — я повернулся к Гэну, а заодно посмотрел на спину Корнелии, когда она выбиралась из своего ряда. Ах, как же красиво она идет! А потом я увидел Триссу. Оладка перепеченная! Ничего себе! Трисса была единственная из всех девушек, кто носил мужские штаны, а не юбку. А разве так можно? Да и шла она совсем не по-девчоночьи. Если у Корнелии все плавно получалось, то Трисса как будто подпрыгивала как мяч, а ее хвост при этом летел то в одну сторону, то в другую.
— М-мар, ты идешь?
— Ага.
Наконец и мы вышли.
— Так что там у нас?
— Ф-физкультура. Ты форму не забыл?
— Не-а, — я похлопал по сумке. — А мы успеем переодеться? Десять минут же только на перерыв.
— У-успеем. Мы на уроке переодеваемся.
— Это… Гэн, а мы вместе с девчонками занимаемся?
— Д-да, а что?
— Да так, ничего.
До раздевалки мы добрались минут за пять. Она была на первом этаже в той же башне, что и Столовая. Места тут было немного, поэтому пришлось потесниться. На стены были прибиты крючки, куда мы должны были вешать свою одежду, а под ними стояли скамейки.
— Всем привет! — сказал я, когда вошел в раздевалку. Несколько парней мне кивнули, а остальные сделали вид, что не расслышали. Да что за дела такие! Я ж не виноват, что мой деда Верховный волшебник, да и выродком я тоже быть не хотел. Я б на них посмотрел, если б они на моем месте были. Хотя кое-кто меня точно заметил.
— А! Вот и Верховноволшебничий внучок! — недобро заулыбался Носатый, сложил руки на груди и задрал повыше подбородок. А он и вправду ненамного меня и выше, так, на полголовы всего. За ним стояли еще три парня, лица у них были тоже совсем не добрые. А так они были совсем непохожи. Один был длинный, да и вообще на девчонку похож. Другой — такой обычный, что я б его если б где увидел, точно не узнал бы. А третий… Вот этот совсем большой, а еще рыжий, и нос у него картошкой.