Это я и так знал, мы с ними договорились завтра с утра вместе в Город отправиться. Эх, а ведь я все еще с Триссой не поговорил. Ничего, вот подарю ей какой-нибудь хороший подарок и обязательно расскажу ей о своих чувствах.
Наверное, я надолго задумался, потому что Норвус спросил:
— Ты что-то хотел, мой мальчик?
— А… Ага. Норвус, а как тут Новый год празднуют?
Смотритель улыбнулся и сказал:
— Я тебе все расскажу, мой мальчик, только пойдем в твою комнату, а то всех разбудим.
— Пошли.
Оказалось, что не сильно все тут отличалось от того, что было у нас дома. Разве что людей здесь побольше было, да и самодельными подарками я точно не обойдусь. Но, спасибо бабуле, денег у меня было предостаточно. Однако подарки я смогу купить только завтра, потому что следующий Свободный день как раз приходится на праздник. А вот как мне купить подарки, чтоб друзья их не видели, я не знал, потому что мы с ними вместе идем завтра в Город. Об этом я тоже рассказал Норвусу.
— Это не беда, мой мальчик! — улыбнулся он. — Эту задачу мы с тобой легко решим.
И мы с ним вышли из моей комнаты, спустились вниз и пошли ко рву, где нас (а точнее Норвуса) уже ждала лодка.
— Плыви, мой мальчик! — сказал он и очень быстро ушел назад.
— Один?! — завопил ему вслед я, но смотритель даже не обернулся.
Нет, он что, издевается? Я ж плавать не умею! А если лодка перевернется, то что? Не, я один не поплыву! Или поплыву… Все равно другого выхода у меня нет. Подарки то купить все равно надо, а завтра это сделать это никак не получится. Эх, оладка перепеченная, была не была!
И я запрыгнул в лодку. Ага, щас. Я кое как на дрожащих ногах забрался в нее и упал лицом вниз. Так я немного полежал, пока не осмелился сесть. Я поискал глазами весла, но их тут не было, и тогда я вспомнил, что это лодка Норвуса, а значит, они тут и вовсе не нужны.
Добрался я до берега куда быстрее, чем если бы греб сам. Эх, жаль, что Норвус обычно не дает нам эту лодку. Может, получится уговорить? Не, не буду. Я не такой наглый. Ему ж, наверное, тоже иногда в Город надо.
Я знал, что лодка никуда не денется и будет ждать меня возле берега, поэтому спокойно пошел в Город. Как обычно, самое интересное здесь начиналось как раз ночью. Я бродил по улицам, заходил в разные лавки, но все равно не мог найти того, что подошло бы моим друзьям. Наверное, я бы ушел с пустыми руками, если бы не увидел в толпе знакомый цветастый платок.
— Зарина! — крикнул я.
Старушка остановилась и повернулась на мой голос. Она меня узнала и улыбнулась.
— А! Привет, — проскрипела она.
— Здравствуйте, — сказал я, когда поравнялся с ней. Знаком она показала, чтоб я за ней шел. — Мне помощь Ваша нужна.
— Конечно. Иначе ты бы меня и не нашел.
По дороге в ее лавку я все рассказал. Зарина слушала внимательно и, когда я закончил, сказала, что у нее как раз есть все, что мне нужно. Эх, повезло то как!
Я снова попал на ту пустынную улочку, где мы с Гэном и Паром как-то перед походом в театр купили горшочки с прохладой. На этот раз я собрался слушать Зарину внимательно.
В лавке у нее по-прежнему было тесно, но теперь я там хоть все рассмотреть мог, потому что со мной не было ни широкого Пара, ни длинного Гэна. Да я сам теперь длинным был! Кстати, а почему Зарина не удивилась тому, что я так сильно вырос?
Старушка зашла за прилавок и тут же стала молодой и прекрасной девушкой. Сегодня ее длинные волосы были распущены и слегка кучерявились, в ушах у нее были длинные золотые сережки в форме капли с мелкими рубинами, а на точеной шейке такое же ожерелье. Платье у нее тоже сегодня было другое: бордовое с золотой вышивкой. И с очень низким вырезом. Ох, оладка перепеченная, только бы опять не отвлечься!
— Насмотрелся? — усмехнулась Зарина и выпятила грудь еще сильнее. Издевается, да? Нет, скорее насмехается. — Покупать что-нибудь будешь?
— Буду. А что?
Для Гэнриуса она предложила никогда не заканчивающийся свиток. Когда места на нем больше не остается, от него отделяется новый чистый лист. И так до бесконечности.
— Берешь?
— Беру!
Зарина отложила свиток в сторону и показала мне следующую вещь. На вид это была самая обычная сумка. Но если положить в нее, например, холодную котлету, то через минуту она уже будет горячей, как будто ее только-только сняли со сковородки.
— Берешь?
— Беру!
Эту сумку Зарина тоже отложила. Следующим был колчан. Да не простой колчан, а такой, который сам в себя обратно стрелы собирает. Я б и себе такой купил, но он такой был один единственный. Зарина сказала, что стрельбой из лука сейчас мало кто занимается, поэтому товар не пользуется спросом. А жаль.
— Берешь?
— Беру!
Так, друзьям я подарки нашел, осталось еще что-нибудь бабуле и Норвусу подыскать. Со смотрителем было проще всего. Ему я взял крохотный фонарь, который светил как громадный костер. К тому же его и подзаряжать не надо, разве что лет эдак через сто. А что? Ему такой на обходах пригодится.
— Берешь?
— Беру!
Вот с бабулей было куда сложнее. Если что не по ее вкусу куплю, так она и обидеться может. Но свнова на выручку пришла Зарина. Она предложила взять книгу для записей доходов и расходов. Туда нужно только вписать, сколько денего есть, а книга сама будет дальше записывать, куда и на что деньги делись. Нужно только не забывать новые доходы вписывать. Я думаю, бабуле понравится. Дома она всеми деньгами заведует, никому не доверяет, даже деду не доверяла.
— Берешь?
— Беру!
Я был очень доволен своими покупками. До тех пор, пока Зарина не сказала, сколько я должен за них заплатить. Ого! Оладка перепеченная! Да это ж десятая часть того, что мне (ну, не совсем, конечно) бабуля оставила!
— Не хочешь — не бери, — сказала Зарина и придвинула подарки себе.
Ага, щас! Где я сейчас что лучше сыщу?! Нет уж!
— Беру! — сказал я и отсчитал ей столько золотых, сколько она запросила. Эх, жаль, я торговаться не умею.
— С тобой приятно иметь дело!
— Угу.
— Заходи, если понадоблюсь.
— Угу.
— Пока, Марвус.
— Угу.
Я закинул подарки в сумку и вышел на улицу. Было свежо и прохладно. А я все никак не мог понять: мне хорошо, потому что я купил всем подарки или мне плохо, потому что пришлось отдать за них столько денег.
— Ай! Смотри, куда идешь!
— Кто здесь? — шарахнулся я.
— Под ноги смотри, увалень!
Я глянул вниз, но увидел только две сверкающие точки. Оладка перепеченная! Да это ж глаза! Кошачьи глаза. Нет, не кошка в темноте со сверкающими глазами, а именно болтающиеся в воздуже кошачьи глаза. И они моргают!
— Чего уставился? — фыркнули глаза, но потихоньку возле них начала появляться светлая шерсть, пока передо мной полностью не появилась кошка.
— П-простите.
— Простите, простите, — проворчала кошка, обнюхивая мои ноги. — Ходят тут всякие, понимаешь. Прямо проходной двор!
— Так я того… к Зарине в лавку ходил…
— Опять эта девка! Водит кого не попадя, а я потом страдай!
— Простите! — еще раз проборматал я и драпанул что было сил.
В спину мне донесся кошачий голос:
— Под ноги смотри, дубина!
Я обернулся и тут же обо что-то споткнулся, и упал носом прямо в землю. Оладка перепеченная! Как же хорошо, что кроме этой кошки никто моего позора не видел. А если синяки будут — скажу, что подрался.
Поднявшись на ноги, я первым делом проверил все ли в порядке с подарками. Фух! Пронесло! Теперь можно и штаны отряхнуть.
Я даже не успел заметить, как снова оказался на улице возле переулака, ведущего в лавку Зарины. И, конечно же, никакого переулка там больше не было. Ну и ладно.
Больше мне ничего не надо было, и я пошел к лодке. Нет, я мог бы еще тут побродить немного, поглазеть на всякие диковинные штуки, но подумал, что тогда врядли встану с самого утра, а мне еще с друзьями заватра опять в Город. Как я им объяснять буду, почему не выспался? Если скажу, что бессонница мучает — Трисса начнет беспокоиться. Хоть никто пока больше на сны не жаловался, Триссу волновать я все равно не хочу.