— Ого! — присвистнул я.
— Какая красота!
У меня в руке был серебряный браслет небывалого мастерства, а из него распускался чудесный белый цветок, чем-то напоминавший тот, что был у Триссы в волосах. И от него шел еле уловимый приятный аромат.
— Сам сделал? — спросил я.
Гэн кивнул и покраснел, а его очки совсем сползли на нос, но мой друг будто этого не замечал, так что вместо него их поправила Трисса.
— Она с тобой не пошла? — спросила девушка.
— Н-нет. Она отказала.
— Кто отказал? — Почему один я ничего не знаю?
Гэн покраснел еще сильнее, но отвечать отказался. Я глянул на Триссу, но она только пожала плечами, мол, не ее это тайна. Ну и ладно. Гэн отдал браслет Триссе, и та с удовольствием надела его себе на руку. А ей идет. Какие же у нее тонкие запястья! До сих пор понять не могу, как такая хрупкая с виду девушка может так запросто уложить на обе лопатки здоровенных мужиков.
Чем дальше шло время, тем веселее и быстрее играла музыка, и тем веселее и навеселе становились профессора, а значит, мы можем делать все, что хотим! И большинство школяров хотело добраться до профессорского стола. И очень многим это удалось. Мне же этого добра и даром не надо. Я как-то из дедовой заначки так напробовался, что в жизни больше к вину не притронусь.
До двенадцати еще был целый час, и мы с Триссой решили побродить по Саду. Ушли мы довольно далеко, но все равно не решались даже за руки взяться. Кроме нас тут было еще много парочек. И в одной из них я узнал Ремуса и Аварру. Они стояли под высокой яблоней и никого не замечали. Еще бы! Кого тут заметишь, когда так бурно отношения выясняешь. Они явно выпили не один кубок вина, раз так громко разговаривали. К счастью, кроме нас с Триссой поблизости больше никого не было.
— Аварра, милая, послушай! Ну, сколько раз я тебе должен повторять, что тогда ничего не было!
— Ты мне ничего не должен! Просто отстань уже от меня! Было, не было — какая теперь разница! Столько лет прошло!
— Вот именно! Аварра, я клянусь тебе, у меня с ней ничего не было!
— Не с ней, так с другой! Рем, по-хорошему прошу, отстань от меня. Я тебя больше не люблю.
Мне стало очень жалко Ремуса, но все, что я мог сделать, это не мешать. Трисса, похоже, думала так же, потому что потянула меня за рукав и кивком показала, где мы можем спрятаться.
— Не верю, — очень тихо сказал профессор, но мы расслышали. Он прижал Аварру к дереву, одной рукой схватил ее запястья и сцепил их над ее головой, а другой обнял ее. Мы с Триссой одновременно решили, что это не наше дело и осторожно стали выбираться из-за кустов, за которыми мы прятались. Через минуту мы услышали звук пощечины и удаляющиеся шаги. Но все-таки профессор Аварра позволила Ремусу целовать себя целую минуту.
— Все видели, да?
От неожиданности мы с Триссой вздрогнули. Перед нами, скрестив ноги, сидела Тетушка Тама и прямо из бутылки пила вино. Вид у нее был сильно захмелевший. Сегодня она была без своего поварского колпака, и я в который раз подумал, что у нее очень красивые волосы.
— Мы ничего не видели! — сказал я и схватил Триссу за руку, чтобы увести.
— Видели-видели! — хихикнула повариха, икнула, выпила еще вина и снова икнула. — Эх, и не вдолбить же этой дуре, что Ремус ей правду говорит. А хотите, я вам расскажу, что было?
Оладка перепеченная! Любопытство меня точно когда-нибудь погубит.
— Ага.
Что-то Трисса тоже возражать не стала.
— А было это давно-давно… — Тетушка Тама начала свой рассказ так, как будто рассказывала сказку маленьким детям. Ну и ладно. Так даже интереснее. — Так давно, что вас еще и на свете не было. Аварра тогда училась в пятом классе, как вы, а Ремус был уже в третьем. Ни одной юбки он тогда не прпускал…
Можно подумать, сейчас что-то изменилось.
— … пока ему не встретилась наша Аварра, — Тетушка Тама даже слезу пустила. — И ведь он ее сначала за школяра принял, а не за школярку. Она тогда очень коротко стриглась и носила мужскую форму. Вот как ты, Трисса. Дело было ночью в этом самом Саду. Тогда твой отец, Марвус, Назарус и Ремус яблоки тут воровали. Ремус в яму упал, а двоих других Корвиус выловил. — Тетушка Тама снова приложилсь к вину и блаженно зажмурилась. — Но те двое его не выдали. Так что сидеть бы нашему Ремусу в яме, да на его счастье Аварра мимо проходила, она-то его и вытащила, да не просто вытащила, а еще до комнаты помогла дойти. Ремус-то наш ногу тогда подвернул! Вот смеху то было, когда он на следующий день увидел ее за столом девушек, когда мимо их Столовой проходил! С тех пор они стали не разлей вода, хоть Аварра и была на два года младше. А потом пришел черед Ремуса Школу окончить. Он и пригласил Аварру на выпускной. Она тогда волосы отрастила и была такая хорошенькая! — последнее слово повариха пропела. — Только с Ремусом она идти отказалась, но он очень настаивал. Сказал, что ему все девушки надоели, и она, как его лучший друг, должна ему помочь. Тогда Аварра согласилась. Какое у нее красивое золотистое платье было! Они хорошо проводили время, пока Ремуса не позвали куда-то. Он сказал, что скоро вернется и ушел. А Аварре сказали, что Ремус ее зовет. Ну, она, конечно же, пошла. И увидела, как Ремус целует другую. Вот и все.
И Тетушка Тама замолчала.
— Как все? — первой не выдержала Трисса. — А дальше?
— А! — обрадовалась повариха. — Знала, что вам интересно! А дальше было вот что. Аварра убежала к себе в комнату, ножом обрезала волосы и зареклась когда-либо еще надевать платья.
— Но Вы же говорили, что профессор Ремус ей правду сказал, — Трисса с сомнением посмотрела на повариху.
— Да, говорила, — лениво протянула Тетушка Тама. — Так оно и было. Это все подстроила одноклассница Аварры. Ей тогда Ремус нравился, и она сама хотела с ним на выпускной пойти, но тот выбрал Аварру. Вот та школярка и решила отомстить обоим. Это она Ремуса поцеловала, а не он ее. В тот день он хотел признаться Аварре в любви. А когда это все-таки сделал, та уже ему не верила. Вот так вот бывает, ребятки.
— А Вы откуда все это знаете? — спросил я.
— Я все знаю, — хитро прищурилась повариха, зевнула, и через мгновение на весь Сад разносился ее мужицкий храп.
Мы с Триссой переглянулись и тихонечко бочком-бочком ушли подальше. А время уже шло к полуночи. Я взял Триссу за руку и повел в противоположную сторону ото всех, потому что хотел встретить Новый год только с ней одной. Мы вышли к Озеру, и я постелил на траву свою мантию, и усадил на нее Триссу, а сам сел рядом и обнял девушку за плечи. Там мы и дождались веселых криков:
— С Новым годом!
— С Новым годом!
— С Новым годом!
Я повернул голову к Триссе и прошептал:
— С Новым годом! — И я ее поцеловал.
— И тебя с Новым годом, — ответила девушка.
Из сумки я достал первый подарок и отдал его Триссе.
— Колчан! — обрадовалась она.
— Это не просто колчан, — сказал я и рассказал ей то, что говорила мне Зарина.
— Спасибо! А это тебе от меня.
Трисса протянула мне небольшой сверток, завернутый в бумагу и перевязанный коричневой ленточкой. Я развернул подарок: там лежал крохотный серебряный кувшинчик.
— В нем всегда есть вода, — объяснила Трисса. — Ровно глоток. Нужно просто открыть кувшин, выпить и снова закрыть, а потом снова открыть и снова выпить.
— Ого! Спасибо! Очень нужная вещь.
А теперь настал черед второго подарка.
Девушка склонила голову на бок:
— Мар?
Я достал второй подарок, маленькую коробочку, взял руку Триссы и положил подарок ей на ладонь.
— Что это?
— Открой.
В коробочке на бархатной подушечке лежало серебрянное кольцо с изумрудом, точно такого же цвета, как глаза Триссы. Еще там была серебряная цепочка. Я достал кольцо и надел его на палец девушки — подошло. Фух, а то я волновался.
— Мар…
— Я знаю, — перебил я ее. — Пока ты не можешь его так носить, поэтому носи на цепочке. Как медальон.
Трисса кивнула, немного полюбовалась кольцом, а потом его сняла. Я протянул сквозь него цепочку и надел девушке на шею.