— Какого университета? — Швицкого горного института.
— Кажется, я про вас что то читал… — Это не суть важно. Если хотите, то курите, лейтенант.
— Я не курю, ваше превосходительство.
— Тем лучше. Я тоже. Но вы не ответили на мой вопрос.
— У меня за спиной только добровольные курсы офицеров национальной гвардии при инженерной школе. И курсы повышения квалификации офицера при поступлении на службу в армию.
— А почему пехота? — Так получилось. В инженерные войска меня не хотели брать из за скандальной репутации в инженерных кругах, а в артиллерии у нас по традиции, как и в кавалерии, представители старых фамилий заправляют. Дореволюционных. Из недобитых в революцию аристократов. Я для них плебей. Остался для меня только самый демократичный род войск. Но и там я даже до ротного командира не дослужился. Хотел выйти в отставку и уехать в колонии, а тут война… — А что случилось в такого в инженерных кругах? — Вы понимаете в технике? Иди только в химии? — У меня диплом техника — механика.
— Уже лучше. Значит, вы представляете себе процесс плавки стали.
— Более или менее.
— Так вот я изобрел новую печь, в которой можно получать сталь с заранее заданными свойствами. Оба — на… Я весь превратился в одно ухо. И, чтобы проверить не прожектер ли он пустозвонный, кинул идейку.
— Конвертер с кислородным наддувом? — Нет не конвертор. Его изобрели до меня. Правда, я не слышал никогда про кислородный наддув. Только про воздушный. Кувшин опустел и я кликнул часового, который караулил биллиардную, чтобы нам никто не помешал и приказал доставить еще вина. Такого же… Повернувшись к инженеру — пехотинцу пояснил.
— Как химик, я считаю, что наддув чистого кислорода будет продуктивней наддува просто воздухом. Участвует в реакции окисления только кислород. Ну не говорить же ему что в моем мире кислородно — конверторный способ плавки сталей давно уже вытеснил все остальные, кроме совсем уж отсталых мест. Но вся проблема заключается в получении чистого кислорода в промышленных количествах. А это криогенная аппаратура совсем не доступная здесь по уровню технологий. В первую очередь из за отсутствия магистрального электричества большой мощности.
— Интересная мысль, — поддакнул мне лейтенант.
— Но пока неосуществимая, — добавил я.
— Это вам не баллон накачать для ацетиленовой сварки. Это сотни тонн. Так что представляет собой ваша печь? Она запатентована? — Да, запатентована, — и лейтенант мне прочитал целую лекцию про способы плавки сталей, из которой я понял только одно — его печь чем то смахивает на земной мартен.
— Вам дали построить такую печь? — Только одну. Маленькую. Макетную. Для доказательства эксперимента за счет государства при защите патента. А потом ни один фабрикант не пожелал со мной связываться, потому что они считали, что эксплуатация рабочего на путлинге им обходится дешевле новых капитальных вложений. Прибыль их кумир, а сверхприбыль — бог.
— И чем ваша печка отличается от тигельной плавки спецсталей? — Количеством. Можно сразу получить две с половиной тонны стали за одну плавку в течение пяти часов. А футеровку днища печи заменять только через две сотни плавок. Тигель же если он не платиновый — одноразов. И у меня есть расчеты, здесь уже сделал, что возможно построить печь дающую пять тонн стали за одну плавку и объединить ее сразу с прокатным станом. Чтобы не нагревать снова болванку для прокатки.
— Так за что же вас подвергли остракизму? — За то, что я стал фабрикантов клеймить позором в печати, что они не видят дальше своего носа. В ответ мне прилепили кличку социалиста, хотя я не считаю, что люди равны по своей природе. Мне просто везде дали от ворот поворот. Занесли в черный список неблагонадежных для существования конституционного строя республики. Государственная служба для меня также закрылась. Осталось только армия, где пока в пехоту берут всех. Но и тут я не пришелся ко двору. Пехотные офицеры, которые произошли от революционных солдат, быстро у нас превращаются в наследственную касту. Мне не раз давали понять, что я занимаю чье то место, которое не мое 'по праву'. Вот я и собрался подать в отставку и уехать на южный континент в колонии. Конкретно в Габонию где есть хорошая железная руда и недалеко от нее известняк правильной породы, что, кстати, бывает не так уж часто. И построить свою печь там, чтобы не возить туда рельсы из метрополии — как раз собрались там железную дорогу строить. Даже списался с губернатором и получил его принципиальное согласие. Но тут война… плен… Я удовлетворил ваше любопытство, ваше превосходительство? — Да, — согласился я.