– Но сейчас ты здесь. – Она затрясла головой, прикладывая усилия, чтобы дышать. – Ты не исчез, и мы были невероятно близки.
– Точно, – согласился он, наклонился и ртом прижался к ее губам в триумфальном поцелуе. – Я чувствовал, как к нам приближалась тьма. Но я вцепился в тебя, отказываясь уступить ее требованию.
Она обвила руками его шею, в порыве прижавшись к нему.
– Ты думаешь, мы можем отразить эту тьму, этот риск твоего исчезновения?
– Я не знаю, – сказал он, и от его ответа ее сердце упало. – Но пока есть мы, я отказываюсь терять надежду.
И она тоже.
Неважно, что он уже жутко напугал ее, она пришла в ужас от того, что он может уйти.
– Ты понимаешь, что это означает, что мы должны жить с определенными ограничениями? – Он посмотрел на нее и прочистил горло. – Я не единственный, кто заметил исчезновение. Это видели мои друзья, и не только призрачные.
Мара задохнулась, чувствуя, как округляются ее глаза.
– Правильно, девушка. И я не хочу видеть, что ты или Рэйвенскрэйг превратились в шоу, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – Если заметили молодые горцы из плоти и крови, значит, другие смертные заметят тоже.
– Если это произойдет снова. – Она подняла подбородок и сдула с глаз прядь волос. – Может быть, этого не случится.
К ее удивлению, он захохотал.
– Ты – смелая девчонка, – объявил он, вскочил на ноги и потянул ее за собой. – Если у тебя достаточно храброе сердце, мы сможем разделить те маленькие радости, которые судьба позволит нам.
Мара выдавила улыбку, самую лучшую и яркую, на какую оказалась способна.
– У меня достаточно храброе сердце, чтобы смело смотреть в лицо чему угодно – пока ты рядом со мной, – ответила она, расправляя плечи. – И я сказала бы, что радости, которые мы разделяем, какие угодно, но не маленькие.
– Ох, любимая, – просиял он, прижимая ее к себе для еще одного поцелуя. – Ты хотя бы представляешь, как сильно я люблю тебя?
– Да, представляю, – ответила она. Его благородная душа и прелесть этого дня сделали ее бесстыдной. – Но я внимательно слушаю, если ты желаешь рассказать мне.
Он одарил ее такой же бесстыдной усмешкой и пощекотал ее под подбородком.
– Тогда предупреждаю, что я настолько потерял голову от любви к тебе, что опустился бы на колено перед твоим па и просил у него твоей руки. Даже если этот человек – Макдугалл.
– Он – М’кдугалл,[41] – уточнила Мара, зная, что он не услышит различий. – И он…
Покраснев, она замолчала.
Она совершенно не представляла, как рассказать ему о неотвратимом прибытии ее отца.
Ее отца и его второй жены – ведьмы с Керн Авеню.
Она не была уверена, что Шотландия готова к подобной комбинации.
Особенно, с заносчивостью и чудаковатостью Хью Макдугалла.
– Что? – он опустил руки ей на плечи, на его красивое лицо легла тень. – Ты прежде никогда не упоминала своего отца. Он… если он умер, умоляю, прости меня, милая. Я не хотел огорчать тебя.
Мара жевала губу в поисках нужных слов.
– Он не умер, – наконец выпалила она. – Он очень даже жив и чувствует себя хорошо, как никогда. Так хорошо, что приезжает на следующей неделе на церемонию открытия памятного мемориала.
– Но это причина для радости, – озадаченно сказал он.
Мара сглотнула, все еще не веря тому, что собиралась сказать.
– Это путешествие будет также его медовым месяцем. Он недавно женился.
– Тем больше причин для праздника, – усмехнулся Горячий Шотландец. – Или есть что-то еще, о чем ты мне не говоришь? Боишься, что я ему не понравлюсь?
Она едва не задохнулась.
– Господи, нет. Он будет поклоняться земле, по которой ты ходишь.
– Тогда в чем проблема?
– Я не выношу его жену, – призналась Мара, глядя в сторону. – Она злобная старая карга. Из того племени женщин, которых ты, возможно, называешь длинноносыми сплетницами.
Она снова посмотрела на него.
– Может, даже хуже.
Он опять расхохотался.
– Тогда мы просто подготовим такой прием, который умаслит ее, – объявил он, подхватил Мару, отрывая от земли, и сжал в сокрушительных объятиях. – Я слишком много столетий ждал этого счастья, чтобы позволить испортить его одной сварливой женщине.
И Мара должна была согласиться.
Даже если она и не ждала настолько долго.
Однако чтобы найти свою настоящую любовь, у нее могла уйти целая жизнь. И глядя теперь на него, чувствуя его руки, с силой обнимавшие ее, окруженная теплом его любимого тела, она знала, что, без сомнения, она была благословенной.
Жизнь едва ли могла быть еще лучше.
Глава 14