- Я не знала. Не имела ни малейшего понятия, иначе бы тотчас вернула. Вы же меня знаете.
- Конечно, знаю. Я всегда был уверен в тебе, в твоей добродетельности и ответственности. И план вы придумали интересный, простой, как два цента, но смышлёный. Купер постарался, верно?
- Да, - девушка качнулась на стуле, ощутив головокружение. – Это возможно сделать? Вы возьметесь помочь? Вернем корону и…
Перед глазами стало вдруг все расплываться, а ноги и руки наполнились ватной тяжестью. Линдси зевнула, попытавшись продолжить предложение, но язык упорно не хотел шевелиться.
- Что это такое со мной?
- Не выспалась, Линдси? Это дело легко поправить, - мужчина, напоминавший коршуна, с кривой улыбкой наблюдал за девушкой. – А с короной я, пожалуй, смогу разобраться. В этом ты права.
- Джим!
Линдси с трудом сфокусировала взгляд, наполненный неистовой отчаянностью, на довольном сухощавом Стоуквелле, и одним движением сумела опустить на голову тому металлический чайник. Мужчина удивленно покачнулся, ахнув от боли, и упал на пол вместе со стулом.
- Купер, где же ты? Я сейчас… Ричард не…
Эванс повалилась на пол, теряя последние силы. В мозгу с утроенной силой билась паническая истерия, заставившая девушку ползти куда-то вперед, чтобы спрятаться. Линдси с трудом передвигалась на четвереньках, когда сумела узнать в расплывчатой картине мира вход в подвал. Ее насилу хватило, чтобы скрыться в темный угол, и замереть. Последнее, что она услышала перед тем, как провалиться в бессознательный сон – два выстрела.
- Пора просыпаться, детка. Пора. Ты уже слишком долго дрыхнешь и так.
Знакомый бархатный голос с оттенком иронии впивался тонкой стрелой в висок, будто просверливая девичью голову насквозь, и не переставал говорить. Линдси заставила себя распахнуть веки, но состояние организма оставалось чумным. Ей казалось, что она находилась в каком-то ватном непрозрачном тумане и даже не могла пошевелиться ни одной конечностью. Эванс повторно дернула ногами, пожелав сделать шаг, но ничего не получилось. Практически рядом с затылком раздался неутешительный смех:
- Хватит прыгать, будто черепашка. Руки и ноги у тебя связаны, чтобы не сбежала.
- Что происходит? – несмотря на то, что глаза были открыты, Линдси видела перед собой лишь темные силуэты на черном фоне. – Почему я здесь? И где здесь?
Мужчина совершил пару кругов вокруг девушки, шаги которого были до тошноты раздражительны. Эванс дернула со злости руками в стороны, чем причинила себе боль:
- Хватит бродить вокруг меня, словно отбившийся от стаи койот! Лучше бы ответил на вопросы, если такой смешливый.
Линдси чувствовала себя отвратительно беспомощно, но пока что от отчаяния ее спасала агрессия по отношению к странным окружающим. Внезапно в голове появилась идея, что, вероятно, они в ожидании начальства, поэтому и обходились только насмешками и топотом по помещению.
- Надо дать ей воды, - очередной знакомый голос произнес указание.
Буквально через пару минут стало гораздо легче и голове, и зрению. Эванс несколько раз моргнула, окончательно приходя в себя, и едва не закричала от поразившего ее удивления. Казалось, некто сдавил горло и прекратил доступ кислорода в мозг. Дышать стало сложнее, даже язык нелепо шевелился в пересохшем рту. Линдси больно закусила губу, замычав, и принялась осторожно осматриваться, максимально скрывая переживания. Поразмыслив, девушка пришла к выводу, что здание было одноэтажным – слышался ветер, приподнимающий кое-где шифер. Помещение напоминало гаражное или полуподвальное, но запах сырости не чувствовался, а снаружи не доносилось людского шума. Небольшие прямоугольные окна висели наверху на стенах, открывая вид на серое небо и непрекращающийся ливень.
Само же помещение было большим, имеющим достаточно свободного пространства и ярко освещенным лампами в плоских плафонах. Грязный земляной пол хранил следы от машинного масла и шин, однако некоторое место было занято письменными столами с компьютерами, папками и бытовыми вещами. Можно было увидеть покосившийся шкаф в углу, чайник на старой тумбе, чемоданы, сложенные в неряшливую кучу, какие-то тряпки и порядочно стульев. Но поразило Линдси не это. Перед ней, по правую сторону от Ричарда Стоуквелла, стоял Алекс Коул собственной персоной. Его руки прятались за спиной, а горящий взгляд говорил сам за себя. И тогда Эванс поняла, что совершенно запуталась, кто есть кто. В этой странной игре плохие выдавали себя за хороших, и наоборот, а нейтральные становились предателями и занимали сторону мерзавцев.