- Стоп, хватит. Это просто невероятно!
Линдси встала возле плиты, заварила себе кофейный напиток и принялась размешивать сахар, вслух громко ругаясь. Она с трудом справлялась со смесью злости и отчаяния, казалось, надо было разрыдаться, но в последнее время девушка и так слишком много плакала, поэтому сейчас стояла и продолжала браниться.
- Может, откроем бутылочку шампанского?
- Черт! – Линдси испуганно отпрыгнула в сторону, обернувшись, и чашка с кофе моментально рухнула на стол, покатившись.
Черная жижа быстро закапала на пол. Не глядя на собеседника, Эванс схватилась за тряпки и стала наводить чистоту. Гнев пересилил страх, поэтому, закончив с уборкой, в которую виновник не вмешивался, девушка поднялась и резко набросилась на мужчину с кулаками.
- Купер, будь ты проклят! Какого черта ты здесь делаешь? После всего того, что ты мне о себе раскрыл? Я немедленно вызову полицию, если ты не уберешься, понятно?!
- Боже, какая ты смешная! Девочка моя, - и парень, легко справившись с рассерженной молодой женщиной, стиснул в объятиях и стал пытаться поцеловать в губы.
- Хватит! Хватит, я говорю. Джим, ну, же…
Эванс послушно позволила Куперу поцеловать ее, и только после этого была отпущена на свободу. Мужчина повернул ее к себе спиной, положил ладони на поясницу и принялся подталкивать обратно в сторону кухни. Безмолвно Линдси села на указанное место и начала следить за мужскими движениями. Что-то насвистывая, Джим весело собрал разбросанные листы обратно в папки, захлопнул крышку ноутбука, а потом обратился к девушке:
- Лин, дорогая, так как насчет шампанского?
- Из твоих рук? Уволь. Ох, я и забыла, что и так уволена, - иронично заявила девушка, откинувшись на спинку и положив ногу на ногу, а руки скрестив на груди.
- Да ладно тебе, я же все могу компенсировать. Ну, давай, а? Помнишь, какое сегодня число?
- Помню, 23 апреля. Даже день знаю, представляешь? Воскресенье! И дальше что?
Линдси недовольно вперилась в улыбавшегося экс-жениха и пыталась сохранять хладнокровие, хотя у нее имелось горячее желание схватить нож и проткнуть кое-что в штанах этому подлецу. Джим же продолжал вести себя совершенно обыденно: достал из буфета два бокала и разлил в них шампанское, вытащил из нижнего ящика стола шоколадку и положил ее перед злившейся девушкой.
- Вот сейчас выпьем на брудершафт, и я тебе все расскажу. Хорошо, моя дорогая?
- Ну, допустим. Но тебе стоило бы приберечь свой пафос для других дамочек, - и Линдси недовольно взялась за ножку бокала.
Когда процедура распития алкогольного напитка закончилась, Эванс выжидающе уставилась на собеседника, а тот, будто издеваясь, наслаждался каждым глотком шампанского.
- Ты – негодяй и предатель.
- Я в курсе.
- Ты говорил о любви, обещал быть преданным до гроба, предлагал ужины и свадьбу! А в итоге что?
- Что же? – заинтересованно улыбнулся Джим.
- Ты еще смеешь после всей этой дряни, свалившейся на меня из-за тебя, заявляться в мой дом? Ты же дернул за океан, милый!
И Линдси гневно вылила остатки шампанского на светлую мужскую водолазку.
- Так и сказала бы, что хочешь, чтобы я разделся, - рассмеялся довольно парень и одним движением стянул с себя одежду.
- Боже, - простонала девушка, - за что мне всё это?
- За то, наверное, что слишком доверчива к людям.
Джим в один момент стал серьезным и быстро спрятал в рюкзак папки. Только тогда Линдси отметила, что бывший выглядел довольно уставшим и даже отчасти испуганным. Тот взлохматил свои кудрявые волосы и вздохнул:
- Ты знаешь, что на меня охота идет?
- Было бы странно предполагать другое. Ты столько людей облапошил, - Линдси мрачно склонила голову на бок.
- Облапошил, подставил, предал… Ты говоришь таким тоном, будто я – монстр.
- Нет, ты человек, это еще хуже, так что хватит себя облагораживать, и говори, зачем пришел. Сомневаюсь, что за поцелуями или ради бокала шампанского!
- О, да, - Джим кинул довольный взгляд в глубину голубых глаз. – Как я могу? Ты же трахаешься с Коулом.
Эванс вытянулась в струну, побелев и застыв, словно превратившись в мемориал. Лишь ее пальцы, лежавшие на поверхности стола, вцепившиеся в него, выдавали судорожную дрожь. Купер заливисто рассмеялся и успокаивающе замахал ладонями.
- Что, бедная моя девочка, стыдно стало? Не тушуйся, не надо.