— Телепортировались, дурень! — смеюсь я. — Мы ещё ржали над этим.
— А откуда они телепортировались? Из волшебной страны? — с кривой усмешкой спрашивает Айс.
— Из какого-то корабля, кажется, — говорит Джонни и пожимает плечами. — Я, если честно, не очень вникал. Мне просто стало их жалко и всё тут.
— Из какого, нахрен, корабля вы телепортировались? — кричит Айс, в одну секунду оказываясь возле Ланса. — Что это за ересь, мать вашу?!
Ланс вскакивает на ноги и воинственно смотрит на белобрысого. Они примерно одного роста, только Ланс шире в плечах и, как сказать, откормленнее, что ли? Но Айсу наплевать на чужие габариты — его невозможно напугать чьими-то габаритами.
— У меня иногда случаются приступы, во время которых я падаю в очень глубокий обморок, — говорит Ланс. — Так вот, в тот момент, когда от пережитого шока во время катастрофы моё сознание снова сыграло со мной злую шутку, я вырубился прямо посреди горящей улицы. Очнулся на корабле. С виду обычный корабль, но как оказалось им не нужно управлять и не нужно беспокоиться о том, где взять провизию. В общем, замечательное место во всех отношениях. И на этом чудесном корабле я доплыл до берега, на котором и встретил Изабель с Барнаби, сидящих там неизвестно, сколько времени и ждущих непонятно чего. Я не смог уплыть без нее, но и остаться там тоже не мог — мне нужно было знать, что случилось с моим Городом. И я вернулся, а вместе со мной и Изабель. Так что ничего такого уж дико смешного или неправильного в её словах не было. Просто у одних настроение слишком хорошее, а у других — мания преследования.
— Но тут нет никакого моря, придурок! — снова орёт Айс. Если кто хочет знать моего мнения, то Айс таким макаром не правды дождется, а в морду получит. — Каким образом вы сюда на корабле высадились?
Ланс смотрит на Айса, как будто готов задушить. Нет, ну точно же белобрысый допросится, и Ланс его отметелит.
— Ответ «телепортировались» тебя всё еще не устраивает? — с ухмылкой отвечает Ланс и, скорее всего, именно эта ухмылка, полная презрения и иронии, останавливает Айса от дальнейших криков и истерик.
Айс ещё с минуту смотрит на нашего нового знакомого, потом сплёвывает от досады и отходит в сторону. Видно, что он не поверил ни единому слову, но все эти разборки нужно было раньше начинать, а не тогда, когда назад дороги нет. Но Айс всегда делает только по-своему. Наш бездушный мальчик считает себя самым умным, ловким и прозорливым, а мне надоело доказывать обратное — сколько можно бороться с ветряными мельницами?
— Может, хватит устраивать цирк? — орет Ингрид, вскакивая на ноги. — Вы даже не можете представить, как гадко выглядите со стороны! Не надоело скандалить? Даже у меня уже нервы не выдерживают! Это невозможно, просто невозможно, как вы не понимаете? Мы попали в полную задницу, а вы вместо того, чтобы думать, как дальше быть, снова грызетесь. Айс, уймись и отцепись от Ланса — поздно уже решать, как они к нам попали — это уже нафиг не нужно!
Я так поражен речью Ингрид, она будто мысли мои прочла, что не придумываю ничего лучше и начинаю аплодировать.
— А ты чего хлопаешь, кучерявый? Совсем обалдел? — бурчит смущённо Ингрид, но я вижу, что она довольна моей выходкой.
Открываю рот, чтобы что-то ответить, но тут яркая вспышка озаряет подвал. Твою мать, от этих световых шоу мы скоро инвалидами станем. Оглушительный треск и грохот мощной волной сбивает с ног, и я снова падают на пол.
— Что это, вашу дивизию? — кричит Джонни.
Это последнее, что я слышу, прежде чем отключиться.
XXXIII. Ингрид. Подвал
Опять эти вспышки, шумовые эффекты и прочая порядком осточертевшая лабуда. Сколько можно издеваться? Неужели это никогда не закончится?
Не знаю, сколько мы провалялись в отключке, но очнувшись, понимаю, что всё моё тело болит, будто танком придавленное. Снова что ли на мне этот бугай Роланд развалился? Нет, на этот раз Ланс — тоже не самый хрупкий вариант из возможных. Ну, что я такая невезучая? Почему именно на меня постоянно кто-то падает?
— Эй, слезь с меня! Больно же, — хриплю из последних сил, и Ланс перекатывается в сторону. Слава Провидению, услышал.
Пытаюсь пошевелиться и, превозмогая боль, всё-таки удаётся подняться. Вокруг пол завален обломками стен, усыпан бетонной крошкой, а трубы вывернуло из стены. Снова эта разруха кругом — как же надоело! Если бы я умела, то расплакалась бы, честное слово.
Чувствую, как мелкое бетонное крошево наполняет гортань, забивается в ноздри, мешая дышать. Пытаюсь осмотреться, но сквозь бетонную пыль, мутно-серой пеленой повисшую в воздухе, ничего не видно. Я не понимаю, все ли выжили или хотя бы уцелели? Мы словно попали в параллельную реальность, где изо дня в день вынуждены переживать какие-то катастрофы.