Айс не мог понять, куда делся злобный сынок торговки и откуда взялся козёл. И что самое странное, как обитатель горных хребтов мог пастись на убранном кукурузном поле?
Незнакомец, казалось, прочёл его мысли:
— Ну, козёл и козёл, что тут удивительного? Необычный, правда — пасётся, где попало, зато гнаться ни за кем не умеет и хлеба для сирот ему не жалко. Так же намного лучше, правда?
Айс не нашёлся с ответом и просто смотрел на незнакомца.
— Удивлен? — Голос у великана был глубокий, зычный. — Вижу, что да.
— Само собой. — Айс переминался с ноги на ногу, не поднимая головы, и сильнее прижимал к груди заветную буханку, которую все-таки надеялся в скором времени съесть. — Я никогда не видел в этих краях козлов.
Незнакомец рассмеялся так, что казалось, сейчас захлебнётся:
— Мальчик, тут козлы на каждом шагу. Куда ни глянь — всё они.
Айс задумался на секунду и тоже засмеялся:
— Вы правы. А откуда Вы знаете, что я сирота?
— Мальчик мой, сироту не сложно от домашнего отличить. У вас всегда глаза голодные. — Айс почувствовал, как опустилась на его худое плечо тяжёлая ладонь. — Ведь не только живот твой пуст, но и душа совсем ничем не наполнена. В ней нет любви, потому что откуда её взять, любовь эту, если тебя самого никто никогда не любил?
Айс удивился, насколько точно этот чужой человек определил его состояние — пустая душа, пустой живот. Незнакомец завораживал — казалось, он в силах решить любую проблему, научить многому. Было в нём что-то от Гамельнского крысолова, — героя древних легенд — уводящего за собой сотни безвольных детишек. И Айс понял, что за ним согласен идти даже, если у него нет дудочки.
VIII. Изабель
Шторм утих также быстро, словно и не было. Никогда раньше я не видела, чтобы море, словно по чьему-то приказу то бушевало, то успокаивалось. Чудны дела твои, Господи.
Замерев, я следила за приближающимся к берегу судном и не могла поверить своим глазам. Корабль? Здесь? Когда, кажется, ничего живого не осталось, кто-то может позволить себе плавать под настоящим парусом, наслаждаясь покоем водной глади? Это ведь невероятно! Значит, я не одна выжившая и есть другие — те, кто может рассказать свою историю и, возможно, объяснить, что всё-таки произошло, потому что сама, знаю это, не разберусь.
Раньше увидеть настоящий корабль, рассекающий волны под полными парусами было из ряда вон выходящим событием. Многие были уверены, что таким явно устаревшим транспортным средством давно никто уже не пользуется. Зачем, если быстроходные катера, самолёты и скоростной монорельс за считанные часы могли доставить в любую точку мира? Парусники — просто красивый раритет, пережиток прошлого и символ чьей-то вечной любви, особенно, если паруса алого цвета.
Пёс внимательно наблюдал за этим чудом, наклонив голову, выражая своей позой заинтересованность и настороженность одновременно. Однако о пережитом им недавно приступе непонятной активности ничего не напоминало, кроме мечущегося из стороны в сторону пушистого хвоста.
— Не волнуйся, милый, — сказала, поглаживая питомца по холке. — Даже если это враги, мы сможем от них защититься. Ты сможешь меня от них защитить, ведь ты — единственный мой настоящий друг. Правда, Барнаби? Я права? Не подведёшь свою хозяйку?
Казалось, пёс понимал меня, как никто ранее и в знак согласия потёрся влажным носом о мою руку. Неожиданно для самой себе чётко осознала, как сильно полюбила это странное существо — столь же одинокое и потерянное, как я сама.
Корабль тем временем становился всё ближе и уже можно в деталях, особенно не напрягая зрение, рассмотреть паруса — бело-голубые полотна, наполненные ветром и свободой до предела. Мне отчаянно захотелось оказаться на борту и ощутить каждой клеточкой тела, каково это мчаться на полной скорости, наслаждаясь чистым восторгом. Беспричинное счастье наполнило душу — захотелось бегать и прыгать, громко смеясь, и ни о чём не думать. Странно, никогда раньше не испытывала подобных эмоций. Чтобы успокоиться, обхватила себя за плечи и присела, не переставая следить за приближающимся кораблём. Барнаби, будто почуяв моё беспокойство, положил свою кудлатую голову на мои колени. Затаив дыхание, мы ждали.
А, между тем, корабль довольно близко подошёл к берегу — кажется, стоит только протянуть руку и можно почувствовать гладкость деревянной обшивки. Но я сидела, не дыша, и ждала, что будет дальше, потому что казалось: ещё немного и пойму, что необыкновенное судно — лишь мираж, плод моего воображения, потому что в реальной жизни такого не бывает.