— Яна, не строй из себя пай-девочку. — Он облизал пересохшие губы. — Думаешь, я не знаю, зачем ты потащилась в лес на ночь глядя? Делись — или я настучу на тебя Абсалому с Осмундом.
Лицо Яны нервно дернулось, и Мартин пожалел, что ему пришлось угрожать девушке, но другого выхода не было: он не протянет еще одной ночи без «смеси». Как-никак, он же конченный наркоман, поэтому к черту благородство и порядочность.
Яна обожгла Мартина взглядом и тихо сказала:
— Иди за мной.
* * *
Яна достала из куртки фонарик и зашагала по тропинке, рассекая лучом света затаившийся среди деревьев мрак. Немного погодя она сошла с дорожки и углубилась в сосняк. Мартин последовал за девушкой, удивляясь тому, насколько уверенно она ориентировалась в ночном лесу. Вскоре он понял, что служило ей подсказкой: на деревьях, по которым скользил бледный луч фонаря, Мартин заметил едва различимые надрезы в виде крестов — путь Яны лежал вдоль помеченных сосен.
Мартину казалось, что они петляли по лесу целую вечность, хотя прошло наверняка не более часа. Наконец, деревья расступились, и перед взором открылась обширная котловина с крутыми склонами; ее покрывала жухлая трава, пробивавшаяся сквозь черную, словно обожженную землю. Нос защекотал легкий запах гари, поднимавшийся от грунта, и Мартин решил, что в этом месте когда-то случился пожар. Звуки ночного леса — стрекот сверчков, шум листвы, уханье сов — исчезли, словно огромная воронка всосала их в себя.
Яна осторожно спустилась по склону, и Мартин заметил, куда она спешила: посреди впадины, залитой лунным светом, сутулился долговязый человек в мешковатой куртке.
Мартин последовал за девушкой, стараясь не навернуться на кочковатой земле, испещренной трещинами. Подойдя ближе к темной фигуре, он рассмотрел всклокоченные волосы и изможденное лицо с заостренными чертами — это был Дэн, старожил общины. Мартин его избегал: Дэн когда-то сидел на «пыли», и дурь, спалив парню мозги, сделала его дерганым и раздражительным.
Рядом с Дэном на земле распластались двое — патлатый рыжий доходяга, напоминавший бомжа с вокзала, и тощая блондинка, похожая на растрепанную куклу Барби в терминальной стадии СПИДа. Мартин узнал в них обитателей общины: Арнольд и Лика — метамфетаминщики со стажем. Раскинув руки, стеклянными взглядами они таращились в звездное небо, словно бескрайний космос открывал им все секреты мироздания.
Завидев Яну с Мартином, Дэн тут же напрягся.
— Ты кого привела? — занервничал он. — Совсем с ума сошла? Он же новенький!
— Тише, не ори. — Яна дотронулась до плеча Дэна, успокаивая его. — Он сам увязался. Пришлось взять его с собой.
— А если он нас заложит? — Оскалившись, Дэн сделал шаг к Мартину, будто разгоряченный водкой отморозок, готовый развязать драку. — Мы не можем ему доверять!
Мартин замер на месте, не сводя глаз с перекошенного лица Дэна.
— Успокойся, стучать не буду, — огрызнулся Мартин. — Мне просто нужна доза.
Дэн переглянулся с Яной. Девушка развела руками:
— Он здесь уже вторую неделю, и я не заметила, чтобы он лизал задницы Абсалому или Осмунду.
Дэн пожал плечами, словно такого довода было достаточно, и, смерив Мартина взглядом, ухмыльнулся:
— Доза, говоришь, нужна? «Смеси» и другой попсовой дури у нас нет, но зато найдется кое-что другое.
Дэн кивнул в сторону распластанных Арнольда и Лики. Только сейчас Мартин заметил, что наркоманы валялись возле узкой расщелины в земле. Провал, казалось, уходил в бесконечность — настолько непроглядной была сгустившаяся внутри чернота.
— Засунь туда руку, дотронься до горечи, — пояснила Яна. — А затем положи ее под язык.
Мартин удивленно посмотрел на девушку, ожидая объяснений, но их не последовало: Яна, сложив на груди руки, с интересом за ним наблюдала, словно мысленно делала ставки — слабо ему или нет?
— Дотронуться до горечи? — уточнил Мартин. Он не хотел, чтобы Яна считала его трусом, хотя прекрасно понимал, что смельчаком он никогда не был.
— Меньше болтай. — Дэн подтолкнул его к расщелине. — Пробуй, если не зассал. Потом расскажешь, понравилось или нет.
Мартин опустился на колени у провала в земле. Из черноты несло гарью, и он поморщился. Рядом лежали Арнольд и Лика, их затуманенные взоры по-прежнему впивались в небосвод, а на лицах кривились блаженные улыбки.
Закатав рукав рубашки, Мартин просунул руку в расщелину.