Юнги опешил от такого количества информации. Он неловко придвинулся к девушке, обнимая за плечи и позволяя спрятать лицо на своей груди. Сердце бешено колотилось от понимания того, что ей пришлось пережить. Он подтянул плед выше, укутывая почти с головой и слыша тихий всхлип.
Она плакала.
Ей сейчас нужно было выговориться и поплакать.
— Прости, что оставил тебя одну…
========== Хочу понять ==========
Комментарий к Хочу понять
Оох, как же приятно осознавать, что Вам нравится! Ваши отзывы почти окрыляют, поэтому спасибо за них.
Мы будем ждать их снова, пока не будем уверены, что смогли узнать всё, что Вам хотелось бы нам сказать. Не стесняйтесь, мы вовсе не кусаемся))
Приятного прочтения.
Юнги медленно подъехал к дому Джуна и посмотрел на Юна, которая безжизненным взглядом уставилась куда-то вдаль. По её щекам медленно стекали слезы, орошая бледное личико. Больше она не та девушка, которая могла без умолку болтать весь день и дурачиться. Больше не тот яркий лучик, который согревал его одной улыбкой. Она выросла и… погасла. Очень жаль, но это правда. Теперь же она молча сидит, погруженная в свои мысли и плачет, без остановки плачет.
Что случилось с ними, когда-то близкими друг другу людьми?
Во что превратила их жизнь?
Во что они превратились?
Юнги был растерян. Он не знал, как помочь Юна, и надеялся лишь на время, которое должно расставить все на свои места и открыть правду. Потому что от правды не убежишь, он знал это, как никто другой.
Мужчина вышел из машины и хлопнул дверью чуть громче, чем следовало, от чего Юна подскочила и пришла в себя, прогоняя навязчивые и не очень весёлые мысли. Но не получалось. Дрожь прошлась по телу и недавние воспоминания овладели сознанием, вновь заставляя внутренности сжаться в тугой узел.
Юнги… обнял ее? Что это было: жалость или забота? Какого черта, спустя столько лет он проявил милосердие? Почему заставляет снова чувствовать себя последней дрянью? Вопросы роились в голове, не давая покоя. Почему он снова заставил чувствовать себя настолько паршиво, что хотелось провалиться сквозь землю прямо в ад, из которого только-только смогла выбраться? И вот снова, что это за чувство?
Юнги открыл для девушки дверь, впуская в салон холодный воздух. Он протянул свою руку, чтобы помочь ей выбраться, но она напрочь проигнорировала этот жест, и вышла сама, оставляя тёплый плед одиноко лежать на сидении. Босые, израненные ноги коснулись холодной земли, от чего парень сильно стиснул челюсти, проклиная сотню раз Чимина за то, что довёл её до такого состояния, когда девушка выбегает босиком на улицу и совершенно не переживает за свою жизнь.
Теперь все будет по-другому.
Юнги больше не допустит такого. Он с лёгкостью поднял маленькое хрупкое тело на руки, крепче обхватывая под коленями и за талию. Она была такой лёгкой, что он даже заволновался, кормил ли её Чимин вообще.
От неожиданности девушка тихо ахнула и крепко обняла его за шею, боясь упасть. На мгновение их взгляды встретились, от чего воздух накалился ещё сильнее, потому что… Теперь Юнги не смотрел на неё с призрением или отвращением. В его глазах были переживание и поддержка, которых ей так не хватало. Почему прежде ледяной взгляд, пробирающий до костей, превратился в такой тёплый и согревающий? Почему он теперь так заботливо прижимает её к себе, а вовсе не отталкивает?
Что изменилось?
— Ты можешь простудиться, — будто читая мысли в испуганных глазах, пояснил он в своё оправдание, кидая взгляд на босые ноги девушки, отчего та неловко отвела взгляд в сторону, закусывая нижнюю губу.
Юнги нёс её на руках, а Юна совсем осмелела, поднимая взгляд на его лицо и разглядывая слишком бесстыдно. Сейчас она не кричала и не возмущалась. Она затихла, прислушиваясь к равномерному дыханию рядом. Хотелось быть слабой и беззащитной в руках любимого мужчины. Осталось найти этого самого мужчину. Юна слегка приподняла уголки губ, понимая, что искренне любила только одного…
«Я так скучала по тебе, Юн», — подумала она, не решаясь произнести это в слух, потому что было так страшно снова остаться с разбитым вдребезги сердцем, как тогда, когда она плакала и умоляла его поверить. Но он этого не сделал, выбрасывая её чувства на помойку.
Она больше так не хотела.
Юнги опустил её на пол, когда они вошли в дом, и неловкое молчание повисло между ними. Он тяжело выдохнул, потирая затылок, и наконец-то нарушил тишину.
— Чувствуй себя, как дома, — вдруг выдал он, на секунду осекаясь и вспоминая, что это даже не его дом, но он хотел, чтобы она хоть немного расслабилась, поэтому плевать на эти мелочи.
— Я хочу умыться, — начала тихо Юна, неловко кутаясь в свой халат. — Дай мне немного времени, — спокойно говорила она, хотя тело дрожало. Странно, что голос казался твёрже, чем был на самом деле. — Думаю, мы сможем поговорить немного позже…
— Да, — покачал головой Юнги, полностью соглашаясь с ней. — Ванная прямо по коридору, — указывая рукой и провожая девушку взглядом, когда она сделала несколько несмелых шагов в нужную сторону.
Юна скрылась за дверью, осторожно подходя к раковине, и посмотрела на себя в зеркало. Размазанный макияж, растрепанные волосы и непривлекательные пятна на шее. Приподнимая руку, девушка коснулась шеи, замирая в ужасе. Она часто видела себя такой после припадков Чимина, который и раньше срывался на ней, хоть и не так жестоко, но никогда не думала, что такой ее увидит Юнги. Жалкой и униженной.
Она все ещё будто чувствовала на себе руки Чимина, которые никогда не приносили ничего, кроме боли, оставляя синие разводы от пальцев. Юна ощущала себя грязной настолько, что хотелось смыть это унижение со своего тела, содрать прямо с кожей это липкое ощущение беспомощности.
Она принялась мыть руки мылом, умывать лицо и судорожно тереть шею, будто бы ощущая на себе нежеланные поцелуи и прикосновения, которые хотелось забыть навсегда. С покрасневших глаз снова хлынули слезы, только теперь это уже была истерика. Все тело начало дрожать от болезненных воспоминаний, которые почему-то не хотели покидать голову, вновь и вновь всплывая перед глазами. Она без конца мылила руки и шею, пробираясь под тонкий халат, который уже напрочь был пропитан мыльной водой. Но было все равно. Этого было мало, чтобы смыть с себя позор и грязь, которая, казалось, проникла уже под кожу так, что теперь не избавиться.
В это время Юнги рылся на кухне в поисках кофе или чая, но ничего не смог найти, от чего выругался вслух, раздражаясь ещё больше.
— Блять, в этом доме есть хоть что-то? — нервно зарываясь в свои волосы и шумно выдыхая, когда вдруг взгляд упал на мини-бар, который ломился от разного алкоголя.
Зная Намджуна, он даже не сомневался, что сможет найти там что-то действительно стоящее.
— Что ж, — хмыкнул он, потирая ладони. — Это даже к лучшему, — и достал бутылку виски.