Он видел, как Юна вышла из дома, села в такси и скрылась из виду.
Вот теперь точно всё кончено.
Пора учиться жить по-другому.
Всем.
========== Отличная новость ==========
Комментарий к Отличная новость
Мы очень надеемся, что вы ждали~ Простите за долгое отсутствие♥
Всё оказалось так просто.
Даже слишком, наверное.
Юна отдалялась от дома Чимина, нервно наматывая тонкий ремешок сумочки на свои пальцы, кусала губы, чувствуя, как коленки предательски дрожали. Не понимала, что с ней происходит. Не верила, что всё закончилось вот так просто, не требуя каких-либо нечеловеческих усилий от неё. Часто оборачивалась назад, словно боясь, что Чимин передумает и кинется за ней вслед.
Но ничего этого не происходило. Особняк по-прежнему оставался позади, молча прощаясь со своей хозяйкой и вынуждая оставить там самые болезненные воспоминания и самые горькие слёзы.
Юна словно выворачивало наизнанку от странного чувства такой желанной свободы, что почти ощутимо болезненной. Она медленно опустила взгляд на свои запястья, с которых уже давным-давно сошли синяки, и почувствовала, как едва сдерживаемые слёзы без разрешения начали скатываться по бледным щекам. Тонкие пальчики потянулись к губам, на которых, казалось бы, Чимин оставил своё незаживающее клеймо. Но Юна больше не чувствовала боль и металлический привкус крови во рту.
Кажется, это всё действительно осталось в прошлом.
Так же, как фальшивые улыбки и лживые слова. И наигранное счастье, которому не суждено было свершиться.
Всё закончилось.
Больше не нужно бояться, что Чимин помешает её счастью, что появится из ниоткуда и увезёт снова в тот проклятый дом, чтобы медленно убивать.
Неужели всё и правда закончилось?
Её глаза заслезились, в душном салоне такси вмиг стало слишком тесно для её мыслей и чувств, захотелось почувствовать землю под ногами, вдохнуть полной грудью свежий воздух и понять, что больше больно не будет. Никогда.
— Водитель, остановите здесь, — попросила Юна, нервно указывая на тротуар.
Она буквально вывалилась из машины, на ходу расплачиваясь и путаясь в собственных негнущихся ногах. Холодный ветер заставлял глаза слезиться ещё больше, а её саму — обессилено присесть и спрятать лицо в коленях, обнимая их руками крепко-крепко. Хрупкие плечи задрожали, а после послышались слишком долго сдерживаемые рыдания.
Это были слёзы облегчения, кажется.
Прохожие не решались к ней подойти, ведь девушка, словно в бреду, повторяла одно и то же: «Всё кончено… Всё кончено. Всё кончено, чёрт возьми!»
Со стороны можно было подумать, что ей жутко плохо из-за расставания с любимым человеком. Но это не так — она просто счастлива.
Утирая слёзы рукавом кофты, Юна поднялась и сделала несколько глубоких вздохов, чтобы хоть как-то унять бурю в душе. Вместе с воздухом, казалось бы, внутрь проникала какая-то небывалая лёгкость. Чувство, не сравнимое ни с чем.
Теперь она свободна.
Это так приятно.
Юнги сидел в студии и никак не мог сосредоточиться на работе, ведь на телефон стали приходить отчеты о снятии денег с карты.
— Да они там что, вечеринку решили устроить? — пробурчал Юнги себе под нос, изучая историю покупок. — Продуктовый магазин, магазин элитного алкоголя, оплата счёта из китайского ресторанчика и… Что? Токпокки от Кван Су? В той лавке под домом? — удивился он, выгибая брови. — Этот аджосси, судя по счёту, продал ей всё, что у него было!
Юнги отложил телефон и откинулся на спинку мягкого кресла, прикрывая глаза. На лице появилась мечтательная улыбка, а в голове — всё чаще начал всплывать вопрос: «Что он тут вообще делает?». Сейчас ему хотелось быть рядом с ней, с его будущей женой. Делать вместе ненужные покупки, обедать уличной едой на торговой улочке, шептать ласковые глупости на ухо и целовать нежно-нежно…
Он резко нахмурил брови, открывая глаза, нагнулся к микрофону и прервал запись песни:
— Тэхён, на втором припеве не дотягиваешь, — строго. — Что с тобой? Ты устал? — спросил Юнги, в надежде услышать то, что хочет.
— Прости, — виновато ответил Тэ, опуская взгляд вниз и закусывая внутреннюю сторону щеки. — С утра в горле першит…
— И почему молчишь? — искренне удивился тот, чувствуя, как начинает раздражаться, потому что… как можно так безответственно относиться к своему здоровью?
— Не хотел сорвать запись, — невнятно пробормотал Тэхён, боясь поднять с пола взгляд.
— Вот же ж… — шутливо замахнулся продюсер через стекло и улыбнулся, когда тот съежился, даже не посмотрев на него. — А голос сорвать, значит, хочешь? — спросил уже более спокойно. — Выходи, поехали лечить твоё горло.
Только они направлялись к выходу, как вдруг сзади послышался стук каблучков и взволнованный голос коллеги. Она стремительно подбежала к ним, почти врезаясь.
— Продюсер Мин! — вцепилась в руку Юнги. — Постойте!
Юнги не рассчитывал ни на что хорошее, поэтому просто лениво развернулся и приготовился слушать о чём-то неприятном. Но при виде счастливого лица напротив, он даже слегка растерялся, отшатываясь.
— Продюсер… — начала девушка, некоторое время пытаясь восстановить сбившееся от бега дыхание. — У меня отличная новость, не поверите.
— Ну же, говори! — занервничал тот, немного ослабляя свой галстук.
— Музыкант, обвинявший в плагиате, неожиданно забрал заявление и публично извинился, — выпалила она и, заметив недоверие в глазах напротив, добавила: — Вот, посмотрите!
Девушка протянула ему телефон с видео, где молодой композитор признал, что песни абсолютно разные и что ему очень жаль из-за сложившейся ситуации. Юнги, казалось, завис на мгновение, продолжая бесцельно пялиться в экран, хоть видео уже давно закончилось, и не мог подобрать слов. Это было неожиданно и… странно.
С чего это вдруг?
— Господин Пак, мы сделали так как вы велели, — отчитывался секретарь своему боссу.
— Прекрасно, — прохрипел Чимин, сидя за письменным столом и не отрывая взгляда от письма в руках. — Проследите, чтобы он получил свои деньги, и окажите всякую поддержку, если этот придурок Юнги не захочет так просто закончить судебное разбирательство.
— Конечно, директор, — ответил секретарь и замялся, закусывая нижнюю губу. — Но можно вопрос? — неловко произнёс, опуская взгляд. — Почему вы так неожиданно передумали? Вы же были готовы разорить агентство продюсера Мина…
Чимин некоторое время молчал, дрейфуя в воспоминаниях, всё ещё отдающих болью на задворках сознания, но после — спокойно ответил:
— Просто теперь это потеряло для меня всякий смысл, — но, задумавшись ещё на секунду и копнув глубже, он нашёл, что ответить: — Просто я отпустил Юна. За все десять лет совместной жизни это, кажется, единственное, чем я могу её осчастливить… Просто не мешать её счастью. Без меня, — протянул, проталкивая вставший в горле ком.
В кабинете повисла гнетущая тишина. На лице Чимина блуждала какая-то горькая улыбка — символ его поражения в этой битве и символ потерь, которые каждый из них понёс. Он вложил в белый конверт письмо, которое написал сам, признавая боль и надеясь на какой-то минимум снисхождения от судьбы, и тяжело вдохнул.
— Что-нибудь ещё? — поинтересовался секретарь, замечая, что Чимин задумался на чем-то глубоко личным.
— Да, — прохрипел тот, отвлекаясь от собственных мыслей и устало потирая переносицу. — Доставьте этот конверт госпоже О Ёнджу.
Секретарь подошёл ближе и взял его в руки. Он поклонился директору и направился к выходу. Только на секунду мужчина задержался у двери и увидел, как Чимин открыл новую бутылку виски, немного плеснул в хрустальный бокал и залпом осушил его. Секретарь Ким и раньше видел подавленное состояние своего босса, но в этот раз тот был слишком спокоен. С ним было что-то не так.
И это настораживало.
Секретарь закрыл за собой дверь, оставляя Чимина наедине со своим горем и бутылкой крепкого алкоголя, рассмотрел подозрительный конверт и тут же достал телефон.
— Господин Чон Хосок, это секретарь Ким, — прокашливаясь, произнёс он в трубку.