— Прости. Мне действительно очень жаль, — Трапп сел на крешек кровати и поцеловал руку Оливии.
— О, перестань. Не ты начал всю эту игру. Но мне действительно хотелось бы выяснить, что всё это значило. Должны же мои злоключения иметь какой-то смысл. У тебя есть деньги?
— Да.
Оливия улыбнулась и поцеловала его. Вблизи было видно, что морщинки нарисовали узоры вокруг её глаз, кожа на груди стала тоньше, а руки — полнее. Но она все еще рождала внутри генерала тепло и нежность.
— Удачи, Бенедикт. У тебя интересная спутница. Любопытный способ отомстить за всё королю.
— Ты полагаешь? — удивился Трапп.
— Все знают, какой властью над Его Величеством обладала эта женщина. Она казалась непобедимой. Ты даже не представляешь, сколько людей пытались её отравить или оклеветать, но ответом была только сияющая улыбка. За ней следовал шлейф слухов и дурной репутации, но король был готов убивать за одно только неосторожное слово о своей фаворитке. Её ссылка стала таким же потрясением, как и твоя. Соблазнить возлюбленную короля — это вполне в твоем духе.
— Значит, он действительно любил её?
— Как безумный.
— Значит, наш король идиот, — ухмыльнулся Трапп, спуская с нежных плеч кружево пеньюара. — Тем лучше.
Оливия покачала головой, глядя на него с сочувствием.
— Не окажись сам в дураках, любовь моя.
Паркер ждал их в условленном месте.
Заприметив Траппа, он легко вскочил на козлы, забирая вожжи из генеральских рук.
— Явились, — проворчал он. — А я все надеялся, что вас волки по дороге слопают.
— И тебе привет, Паркер.
— Франстоун! — напомнил тот. — Это правда, что леса полны взбесившихся зверей?
— Правда.
— Святоши уже объявили, что на наши головы пало проклятие. Готовятся к концу света.
— Еще какие новости?
— Яйца подорожали, а красные каблуки вышли из моды.
— Бесценный ты человек, — умилился Трапп.
Паркер, ловко маневрируя по переполненным улицам, свернул подальше от центра в сторону тихих кварталов.
Генерал чувствовал себя оглушенным и потерянным среди водоворота человеческих голосов и многочисленной суеты вокруг.
Город, казалось, стал еще безумнее с момента его отъезда.
Они въехали в ворота небольшого особняка, спрятавшегося за высоким забором.
Трапп с наслаждением соскочил на землю, из кареты, не дожидаясь его, вывалилась горгона и горделиво выплыла Эухения.
— Это Бэсси, — представил гематому Трапп, — наша кухарка.
К его изумлению, Паркер вполне виртуозно поклонился.
— Госпожа, — произнес он с придыханием, — позвольте проводить вас в ваши покои.
И приложился к гематомовской ручке.
Она благосклонно кивнула.
— Я подготовил все, как вы любите, — продолжал Паркер благоговейно, — мрамор, бархат, много зеркал и картины.
— Откуда ты знаешь, как она любит? — спросил Трапп.
— О вкусах этой госпожи среди слуг ходят легенды. Говорят, она может спать исключительно на тончайшем шелке.
Вспомнив, как все эти дни горгона крепко дрыхла на земле, Трапп лишился слов.
— Самые красивые наряды и лучшее вино — все к вашим услугам, — сладкоречил Паркер.
— Эй, — не выдержал генерал, — мы тут как бы тайно. Стараемся не привлекать к себе лишнего внимания.
— Говорите за себя, — велела горгона властно. — И распорядитесь приготовить мне ванну с лепестками роз, — обратилась она к Паркеру. — Мне нужна будет горничная.
— Моя жена к вашим услугам.
— Надеюсь, она умеет ухаживать за волосами. Господи, мне понадобятся годы, чтобы привести свою кожу в порядок!
— Госпожа прекрасна, как майское утро.
Гиацинта остановилась, придирчиво разглядывая Паркера.
— Мы с вами поладим, — заключила она. — Где этот дикарь нашел такого прекрасного слугу?
— Я подобрал его однажды на поле брани. Сжалился над несчастным, — невозмутимо ответил мерзавец.
Трапп закатил глаза и пошел искать свою спальню.
Когда он проснулся, наступали сумерки.
В кресле у его кровати сидел совершенно незнакомый человек, худой и высокий, с безжалостным лицом наемного убийцы или сборщика налогов.
— Привет, — сказал генерал озадаченно. Мало кто мог проскользнуть сквозь чуткость его сна.
— Генерал Трапп, беглый преступник, — заявил этот дылда. — Я Варкс. Личная охрана короля.
— Ого! Вы куда более умелы, чем я мог рассчитывать, — признал Трапп.
В комнату, шурша пышной юбкой, вошла Гиацинта. Мушки, высокая прическа, белила на лице.
— Все дело в том, Бенедикт, — нежно улыбаясь, сообщила она, — что это я его пригласила. Вы — мой личный подарок Его Величеству.