Я пересаживаюсь на сегодняшних утренних презентаций и для разнообразия сажусь рядом с Кэти. Я больше не могу выносить бесконечный позитив Деанны, как она собирается совершить еще одну пробежку позже, чтобы у нее хватило энергии на сегодняшний вечер. Помимо этого, теперь я сижу почти за креслом Влада, поэтому он не увидит, как я часто поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.
Кэти приветствует меня едва слышным ворчанием. Она, вероятно, думает, что я здесь, чтобы отчитывать ее по причинам, связанным с отделом по работе с монстрами.
— Почему сейчас только десять утра? Убей меня прямо сейчас, — ворчит она, и это немного освежает — найти кого-то столь же несчастного, как и я.
— Нет, сначала меня. Я побывала в большем количестве подобных мест, чем ты, — отвечаю я. Кэти скрывает смешок за вздохом.
— Ладно, никаких встреч на это утро, — объявляет Лили, выпархивая в переднюю часть комнаты, держа в руках небольшой планшет с планом мероприятий. — Все приготовьтесь к упражнению по тимбилдингу!
Исчезает всякая надежда, которая у меня была на то, чтобы пережить остаток этой поездки.
Кэти закатывает глаза и вздыхает.
— Увидимся в аду.
— Я отправлю приглашение на встречу.
Едва ли мы единственные, кто стонет, и, похоже, это застало большинство людей врасплох.
Лили продолжает:
— Не волнуйтесь, это не обычные упражнения на сближение, которые все делали миллион раз до этого. Мы приложили немало усилий, чтобы найти несколько уникальных способов узнать больше о сильных сторонах вашего коллеги и о том, как более эффективно работать вместе. Теперь я хочу, чтобы все…
Я на мгновение прищуриваюсь, на самом деле не слушая. Как именно называется ее должность? Она работает здесь или просто всегда находится на расстоянии вытянутой руки от Совена с маленьким блокнотом и тремя ручками, засунутыми в ее маленький светлый пучок?
Не думаю, что хочу знать, потому что, честно говоря, любой, кто освоил такой уровень самоорганизации, отчасти пугает меня. Однажды, когда я только начала здесь работать, она прислала мне электронную таблицу, и я сразу поняла, что знаю, как использовать это в своем резюме.
Первое упражнение требует от всех в комнате рассчитаться до тридцати. Я предполагаю, что это означает, что здесь тридцать человек, так что мы могли бы подумать, что это будет легко. Но когда два человека одновременно произносят одно и то же число, все начинается сначала.
Неудивительно, что на это уходит около получаса, и это вызывает стресс, только если вы внимательны. Я не думаю, что мы на самом деле справляемся с этим заданием, потому что в какой-то момент Лили решает, что прошло больше времени, чем она выделила, и нам нужно двигаться дальше.
— Хорошо, в следующем упражнении мы попробуем собрать головоломку с руками! — объявляет Лили и быстро начинает делить комнату. Она нажимает на слайд с указаниями и картинкой, на которой несколько людей и монстров стоят небольшим кругом, все держатся за руки с двумя случайными людьми напротив них. У меня неприятное чувство, что я знаю кто будет этим человеком.
— У меня нет… рук… — начинает бормотать Кэти себе под нос, потому что ее «руки» на самом деле больше похожи на крылья с когтистыми кистями. Может показаться, что у нее локти сгибаются в том же месте, что и у человека, но структура костей внутри совершенно иная.
Прежде чем я успею предположить, что эту игру можно пропустить, Кэти, к сожалению, переводят в другую группу. Я моргаю и понимаю, что все довольно быстро сгруппировались, пока я стояла и искала выход. Если это не краткое изложение всей моей жизни, то я не знаю, что это.
Рука Лили ложится на мою руку, а затем появляется ее слишком яркая улыбка, уводящая меня в другой конец комнаты. Мало надежды, что это будет лучше, чем пытаться не заснуть в течение еще четырех часов совещаний.
— Этой группе не помешал бы еще один участник, — говорит она мне, и когда я поднимаю взгляд, мое лицо заливается краской при виде вырезанных из камня крыльев.
8
В нашей группе есть еще пара человек, но я перевожу взгляд на свои ботинки, шаркая ногами, чтобы встать с ними в небольшой круг. Я складываю руки на груди и стараюсь не выглядеть так, будто сжимаю себя в руках, чтобы мой фасад небрежности не развалился, даже когда я чувствую, как он рассыпается в моих потных ладонях.