Он осторожно отводит одну мою руку от коленей и проводит по ней намыленной тряпкой.
— Как она посмела не сказать мне своего настоящего имени? Как она смеет скрывать от меня свою работу в качестве Бабочки? Она так же, как и другие женщины, играет, чтобы заполучить меня. Я чувствовал себя преданным, хотя не имел на это никакого права. Джуду потребовалось всего пять минут, чтобы выпытать у нее правду и расставить нас по местам, но это было слишком долго, и мы потеряли тебя.
Он поворачивает меня в большой ванне и моет мою вторую руку, а я не могу удержаться, чтобы не взглянуть на его лицо. На его лице столько грусти и сожаления, что у меня из уголков глаз покатились слезы.
— Это был самый худший день в моей жизни, малышка. Я знал, что у меня в руках было лучшее, что когда-либо случится со мной, и был слишком глуп, чтобы сохранить это. Знал, что тот парень не заслуживает тебя, и с тех пор я каждый день работал над тем, чтобы превратиться в того, кто тебя заслужит.
Он поднимает мою руку и кладет в нее мочалку, встречаясь умоляющими глазами с моими.
— Пожалуйста, Сави, дай мне шанс показать тебе этого мужчину. Будь смелой, и тебе больше никогда не придется быть одной.
Он поднимается на ноги и, бросив последний взгляд, уходит, оставляя меня домываться. Я шепчу его имя, как раз когда он доходит до двери, заставляя его оглянуться.
— Я была там.
Его брови хмурятся в замешательстве.
— В тот день, когда ты впервые вышел на поле в качестве профессионального игрока. Я была там, на трибунах, и чертовски гордилась тобой. Ты был не один.
На его лице отражается целая гамма эмоций, прежде чем он останавливается на чем-то, что заставляет меня подумать, что, возможно, мне следовало держать это в себе. Он с надеждой смотрит на меня, а затем осторожно закрывает дверь, оставляя меня одну.
САВИ
Они оставляют меня в покое до конца дня, и это приносит облегчение. Все, что сказал Тейт, сильно задело меня и нашло отклик, чувствую себя противоречивой и подавленной. Я не понаслышке знаю, как воспитание может сформировать человека. Оба моих родителя умерли, когда я была совсем маленькой, поэтому я сторонилась мира, пряталась, чтобы не подпустить никого к себе слишком близко, чтобы они тоже не смогли меня бросить. Четыре года назад эти мужчины начали все менять. Я позволила себе влюбиться в них, заботиться, а потом сбежала, как только они меня подвели. Большая часть того, что произошло в ту ночь, была их виной, но я начинаю понимать, что все, что было потом, игнорирование их сообщений, писем и подарков, было моим страхом и желанием наказать их за то, что они меня подвели. Я не готова признать свою роль в этом, поэтому вместо этого использую этот день для того, чтобы обратиться к другим. Я начинаю с того, что звоню своей ассистентке.
— Что значит «Марк убрал мое расписание»? — раздраженно спрашиваю.
Работа единственное, на что я могу рассчитывать, чтобы не думать обо всем, с чем не хочу сталкиваться.
— Извините. Мистер Хэнсон заставил меня перенести все на следующую неделю. Он сказал, что вы будете отсутствовать в офисе, восстанавливаясь. Могу ли я сказать, что мне невероятно жаль, что это случилось с вами, мисс Севан? Все в офисе думают о вас и молятся о скорейшем выздоровлении.
— Спасибо, Мэнди. Я ценю это. Я поговорю с Марком и свяжусь с тобой.
Кладу трубку и сразу же звоню Марку. Я не могу взять на работе отгул на целую неделю!
— Саванна, милая, как ты себя чувствуешь?
— Я в порядке. Несколько шишек, синяков и вывихнутая лодыжка, но это все. Я только что разговаривала с Мэнди, и она сказала, что ты освободил меня от работы на всю следующую неделю. В этом нет необходимости! Я смогу прийти в понедельник.
Слышу, как он глубоко вздыхает по телефону.
— Принцесса, ты не в порядке. Ты пережила нечто ужасное. Тебе нужно взять неделю, отдохнуть, подлечиться и обратиться к своему старому психотерапевту. Дай себе время.
— Мне не нужно время. Мне нужно работать!
— Я не согласен. Саванна, с тех пор как ты начала работать, ты только и делаешь, что выкладываешься по полной. Ты работаешь больше, чем я, а я, черт возьми, генеральный директор! — Его тон суров, но смягчается, когда он продолжает. — Тебе нужен перерыв, малыш. Тебе нужно восстановиться и понять, что происходит с этими твоими мужчинами, которые просто появились из ниоткуда, и как ты собираешься представить это миру. Нравится тебе это или нет, но ты находишься под микроскопом. Я не осуждаю тебя, принцесса, но четверо мужчин не норма. В прессе появятся домыслы и предположения, и многие из них будут некрасивыми, если мы не опередим их и не представим все должным образом. Прошу тебя, Саванна, дай себе время разобраться во всем, прежде чем возвращаться. Ты уже достаточно пережила. Я не хочу, чтобы ты пострадала из-за мелких умов и бульварного мусора.
Хочу сказать ему, что прессе не о чем писать, но знаю, что это лишь желаемое за действительное. Пресса накручивает все, что угодно, лишь бы привлечь внимание, так что в итоге я соглашаюсь на неделю. По крайней мере, мои синяки к тому времени достаточно сойдут, чтобы их можно было замаскировать. Хмуро смотрю на свою лодыжку, прислоненную к подушке. Пока она не заживет, от высоких каблуков придется отказаться больше чем на неделю.
— Я зайду к тебе завтра, чтобы проведать, принцесса. Дай мне знать, если нужно будет что-нибудь для тебя забрать. — говорит мне Марк.
— Спасибо, Марк, но сейчас я живу не в своем доме, так что не беспокойся об этом. — Он начинает спрашивать, где я, но я поспешно прощаюсь и отключаю звонок.
Презираю свои сомнения по поводу Марка. Я всегда ему полностью доверяла, и мне еще больше не нравится, что слова Селесты намекают на что-то зловещее, что я не принимала во внимание, но теперь вынуждена пересмотреть свое мнение.
Следующий мой звонок Стелле, и она сразу же переходит к обороне.
— Не злись на меня! Что я должна была делать, когда Джуд позвонил мне с твоего телефона и сказал, что кто-то может попытаться тебя убить? Ты знаешь, что я всегда прикрою тебя, когда речь заходит о похождениях, подруга, но мы говорим о твоей жизни! Укрыться за воротами с четырьмя большими сильными мужчинами, которые будут присматривать за тобой, разумная игра.
Закрываю глаза в отчаянии и издаю стон:
— За что именно я должна на тебя не злиться?
Стелла несколько секунд молчит, прежде чем осторожно ответить.
— Я вроде как впустила Джуда в твой дом, чтобы он собрал тебе вещи и забрал Мо. Он сказал, что ты собираешься пожить у них какое-то время.
Медленно киваю, поджав губы, хотя она меня не видит.
— Итак, ты, по сути, стала соучастницей похищения. Понятно.
Она стонет:
— Ах, черт. Ты не пошла добровольно?
— Довольно трудно дать согласие, когда ты под кайфом от обезболивающих больничного уровня. Но я сказала им всем перед тем, как отключиться, что не пойду с ними домой, так что, да, похитили и задобрили собакой.
— Черт, ну ладно… Хочешь, я приду и похищу тебя обратно? Могу привести вышибал из клуба, чтобы они завалили твоих мужчин, пока я помогу тебе вылезти из окна.
— Они… не… мои… мужчины, Стелла!
— Ага, конечно. Послушай, детка, пришло время для жесткой любви. Я знаю, что ты постоянно говоришь об этом, но давай на минуту станем реалистами. Вы пятеро были связаны друг с другом все это время. Я всегда буду в команде Сави, но последние четыре года и они тоже. Я никогда не настаивала на этом, потому что с их стороны это было просто преследование. Но теперь? Теперь, когда они здесь и ведут свою игру? Пора разобраться с этим дерьмом. Это продолжается уже достаточно долго. Тебе нужно либо уладить это дерьмо и жить с ними долго и счастливо, либо покончить с этим, чтобы жить дальше.