— Ми-ни-мал-ка, ми-ни-мал-ка! — дружно скандируют игроки.
Переворачивается первым король пик.
— Да-а-а! — вскакивает со стула центральный, тот, что просил дать игру. — Расцелую!
— Минима... — обрывается на полуслове облегченное от крайнего правого.
Вербицкая вскрывает все пять карт.
— Флэш, — как бы извиняется она перед парой пятерок.
Ради такой раздачи я оставил без внимания стол Шах. Глянул на карты перед флотом Марго. Кашлянул.
Марго дилер опытный, это вам не Овечка с ее «хлоп-хлоп» ресницами. Услышала мой кашель, начала искать подвох.
— Стрит флэш, — тихо добавила, выкладывая карты по порядку, по возрастанию.
Споры, как говорить правильно: «стрит» или «стрэйт» не утихали у нас с открытия. «Говорите так, как привычно людям», — разрешила спор менеджер Нина. Так что пять карт подряд по порядку мы называем «стрит», как «улица». Хотя вообще-то он «straight».
С пяти боксов полетели карты. В открытую, в закрытую — проигравшие. И только четвертый сидел с прямой спиной и предвкушением на лице.
Я тронул ногу Вербицкой под столом, по обуви. Почти пять лет лет стажа, вторая инспекторская категория, не позорить же ее перед всеми суровым: «Не чек».
Маргарита вперила в меня непонимающий взгляд. Я поиграл бровями.
— Ой, — обнаружила она незамеченную подробность. — Роял флэш.
Старшая версия пяти карт одной масти и по порядку, от десятки до туза — вот, что с третьей попытки отыскала у себя Верба.
— Рояль! — заорал игрок с левого края стола. — Тут рояль!
К столу заспешили Антон и Ненад. Событие нерядовое, выплата существенная. Это, если «рояль» — просторечное обзывание роял флэша — и сыграл у игрока. Дилер же просто соберет со стола все проигравшие ставки.
Мужчина с четвертого стула по-прежнему не сбросил карты. Сидел он прямо. Костяшки пальцев, вцепившихся в край стола, побелели.
Марго перевернула его карты. Выложила по порядку.
— При своих, — проговорила глухо.
Пять карт центрального бокса были: десять, валет, дама, король, туз. Все червы.
— Тут ДВА рояля! — совсем разошелся в эмоциях и воплях крикун. — Два! Рояля! Разом!
Я подумал, что быть ему — крикуну — битым, так посерел и ощерился обладатель роял флэша на червах.
— На чай, — когда дилер собрала все карты, игрок с «при своих» поднял фишки, швырнул их через стол.
До самого конца нашей смены стол играл в пять боксов из шести. Место «рояля» никто не занимал.
С утра моросило. Не полноценный дождь, так, мелкая взвесь в воздухе. Многих такая погода бесит, но не меня. Мне свежо и хорошо, а всякие Шпалы, то и дело встряхивающиеся с недовольной миной, могут идти лесом.
Или полем — Марсовым. Мы решили пройтись с утречка через него, рассудив, что в новолуние да в компании меня должны нормально пропустить.
Тот же Литейный мост штатно преодолевался с того раза, когда чугунные русалки пытались утянуть меня за ограждение. Без озорства водных духов.
Проходя мимо Михайловского замка, остановились, помолчали.
— Доброго дня, Ваше Императорское Величество, — сказал я вполголоса.
И, беспечно вышагивая, потопал дальше.
Туман обступил, облепил нас, стоило сделать дюжину шагов от набережной реки Мойки. Только что была приличная видимость, под ногами шуршала щебенка, а через миг — у ног молочные клубы по пояс, повыше — рыхлые клочья. Влажные, мутные.
— Дымная кровь пусть останется тут, — донесся из тумана заунывный девичий напев.
— Тогда перевертыш с опойцей пройдут, — вторил невидимой девице сиплый мужской голос.
— Нет, — ответил-отрезал Шпала.
— Не пойдет, — поддержал его Джо, добавил куда тише, для нас. — Зря я предложил срезать. После рассвета у них не должно быть силы...
— Вода с неба, — запоздало догадался я. — Погода играет на них.
Муть колыхнулась, сложилась в когтистые лапы.
— Имя его назовите! — заныла девица.
— А после — идите, идите... — просипел мужик.
— Нет! — в один голос рявкнули мои приятели.
— Называйте меня Шифоньер, — предложил я тварям из тумана.
Удачная у нас все-таки традиция с прозвищами. К парням тоже по ним буду обращаться, пока мы не выберемся с поля Потешного.
Вспомнил уже наказы нечистиков не соваться на Пустой луг. Правда, парадник с овинником тоже напирали на опасность его в полнолуние, до которого еще долго. Возможно, они, как и Джо, заблуждались. И тинные девки с утопцами резвятся не только под луной.
— Пусть зверь растерзает, немертвый возьмет себе кровь, — взвыла дева из тумана.
— Оставите тело лишь вы между трех берегов, — добавил мужской сип.
Волчий рык слился с отстраненным, даже потусторонним: «Третий раз — нет», — вурдалака.