— Вы это сейчас серьёзно? — удивился Громыко.
— Вполне!
— Тогда потрудитесь поведать нам хотя бы приблизительный план, — попросил он.
— Пожалуйста. Начнём с самого начала. США совершили роковую ошибку, нарушив все ранее достигнутые договорённости по Бреттон-Вудской системе.[35]Уйдя вообще от поддержки своей валюты золотым запасом государства, они начали печатать свои фантики в таких количествах, которое сами не могут обеспечить. Если сейчас внести долларовую массу хотя бы в семьдесят процентов от её общего количества, имеющегося в мире, в Америке наступит крах. Но они снова включают станок, чтобы покрыть издержки от программы «Звёздные войны». Для начала я постараюсь избавиться от всего долларового запаса, а потом приведу их общество к краху, заставив вообще отказаться от своей валюты.
— Это невозможно, — покачал головой Андропов.
— Почему? Кто владеет информацией, тот владеет миром! Так говорил Натан Ротшильд, чтоб ему пусто было!
— Как вы резко о нём, — усмехнулся генсек.
— Юрий Владимирович, я весь Бильдерберский клуб ненавижу до икоты! Всех! И каждого по отдельности! В 2038-м, 2044-м, 2053-м и 2066-м они такого наворотили, что чуть не привели к мировой бойне!
— Так что вы хотите дальше сделать? — вернул он тему разговора.
— Сэм Джонсон немного играет на их нескольких фондовых биржах. В рамках их повышения стоимости акции это малозаметно.
— Зачем?
— Мне нужны оборотные деньги для моей акции. Я просто не хотела обременять Советский Союз.
— И сколько валюты вам нужно?
— Два триллиона долларов.
— Ого… — мотнул головой Громыко. — И для чего такая сумма?
— Рассказываю… Как только в Америке настанет правовой коллапс…
— Не настанет, — мотнул головой Крючков.
— НАСТАНЕТ, — с нажимом произнесла Ира. — Через месяц с небольшим, 11 апреля, этот актёришка скажет фразу, приведшую всё мировое сообщество к моментальному шоку.
— Что за фраза? — мигом встрепенулся Андрей Андреевич.
— 11 августа 1984 года, президент Соединенных Штатов Рональд Рейган во время проверки голоса перед радиопередачей заметил: «Мои дорогие американцы, я рад сообщить вам сегодня, что я подписал закон, который навсегда объявит Россию вне закона. Мы начинаем бомбардировки через пять минут», — процитировала Шмелёва. — Сэм Джонсон сделает так, что эта фраза выйдет в эфир. Представляете, ЧТО произойдёт в США?
— А вы не предполагаете, что эта фраза начнёт Третью мировую? — Андропов смотрел на неё немигающим взглядом.
— Зная, что у Артёма Соколова есть все коды деактивации американской системы «Цербер» — аналога нашего «Периметра», никакой войны не будет. Давайте представим ситуацию, разворачивающуюся в Америке… Как только «Цербер» накроется медным тазом, произойдёт импичмент Рейгана. Сейчас с Россией у них несколько долгосрочных взаимовыгодных проектов, стоимостью в несколько миллиардов долларов. И всё это спустить в унитаз из-за глупого актёришки?
— Я понял вас, — кивнул Громыко. — И что дальше?
— Дальше через оффшорную зону мы обналичим эти два триллиона и в живом виде вбросим на территорию, например, Нью-Йорка. Представляете, какой настанет финансовый коллапс? Скупая даже одно продовольствие, подставные фирмы обрушат экономику столицы. Причём, на совершенно законных основаниях. Обнося подавляющее большинство магазинов, они спровоцируют голод и волнения. Дальше точно такое же действо произойдёт в других штатах страны. Экономика начнёт рушиться как карточный домик. А дальше в дело вступает Сэм Джонсон. Его уже облизывают общественные организации коммунистического толка. Мы поможем им, и поставим Сэма президентом США. А имея уже опробованную социальную политику, схожую с нашей, получаем полностью лояльное нам правительство Америки.
— А дальше? — усмехнулся генсек.
— Крах гегемона капитализма приведёт к ликвидации НАТО, умиротворению Ближнего Востока… ну и ряду более мелких политических и экономических итогов.
— Скажите, Ирина Сергеевна, у вас вообще какое образование? — поинтересовался Андрей Андреевич.
— Я в своём времени была магистром экономики. Доводилось создавать множество разных схем: как финансовых, так и политических. Да, они были не всегда легальные, но в этой ситуации алгоритм будет таким же — выбить финансовую устойчивость из-под ног визави, отправив его в полный коллапс.
— Однако… — мотнул головой он.
— Это для перехода сюда я изучала юриспруденцию Советского Союза, — улыбнулась Шмелёва. — Но опыт, как говорится, не пропьёшь.
— Юрий Владимирович, а я ранее говорил вам, что потомки ненавидят всё капиталистическое, — заметил Крюков. — До колик ненавидят.
— Ненавижу, — кивнула Ира. — А Бильдерберский клуб вдвойне! Даже втройне!
— Но, уйдя из Америки, этот клуб начнёт аккумулировать финансы в другом месте, — задумчиво произнёс Громыко.
— Это если мы начнём ловить «ха-ха», — усмехнулась Ира.
— А что вы предлагаете? — сразу оживился он.
— Я предлагаю контракт от «Феникс Индастриз» сговорчивой арабской фирме, которая найдёт способ распылить Зоман[36] в апартаментах сборища этих гадов. Через сутки этот газ уже ничем не обнаружить.
— Вы сейчас серьёзно? — нахмурился Андропов.
— Юрий Владимирович! Я возьму этот грех на душу! Ради всего человечества возьму! Достали эти Ротшильды, Дюпоны, Морганы и Рокфеллеры! Без них мир вздохнёт свободнее!
— Кардинально… — мотнул головой Крючков.
— И самое главное — вполне правдоподобно, — вздохнул генсек. — Что будем делать с молодой революционеркой?
— Официально нам ничего делать нельзя, — покачал головой Громыко. — Мы должны быть чистыми… чтобы нигде никак не запятнать себя… тогда это будет торжеством социализма. Мы победили, а они проиграли.
— То есть мы поддержим эту авантюру? — деланно удивился глава КГБ.
— А у вас есть другие варианты? — поднял брови домиком глава МИД. — В кои-то веки нам предложен реальный выход из положения… Это противостояние уже в печёнках сидит…
— Владимир Александрович, давай-ка озадачь СВР, — отдал распоряжение генсек. — Пусть напрягутся и найдут лояльных нам исламистов, способных осуществить такую операцию. До 11-го апреля ещё есть время. Ирина Сергеевна, какая сумма у вас есть в наличии?
— Уже около триллиона, — усмехнулась она.
— Но откуда?
— Так я же из потомков… зная определённое количество котировок из будущего, нетрудно сыграть на бирже… И Сэм понимает, что эти деньги нужны «Прометей инкорпорейтед» для какого-то глобального проекта. Мы же не собираемся ему открывать карты, поэтому используем американца втёмную.
— Жестоко, — снова мотнул головой Крючков.
— А чего ему ещё нужно? Счёт в банке у него уже хороший, потом доброжелательное общение и отношение от компаньонов… про уважение среди граждан в Огайо я вообще уже не говорю…
— Константин в курсе этой операции? — вдруг спросил Андропов.
— Нет. Международные отношения он отдал мне на откуп, типа я в них больше понимаю… Он же технарь, а я финансист. Вот и вся разница.
— Вы сумеете набрать нужную сумму или нам помочь?
— Нет. Вас нельзя привлекать к этой операции, — она решительно мотнула головой. — Тут Андрей Андреевич абсолютно прав. Я, в крайнем случае, возьму кредит. Отдавать же потом долларами? А с какой котировкой в договоре не будет обговорено — только фактическая сумма, плюс фиксированный процент. Возьмём триллион, а отдадим, скажем, десять тысяч по новой котировке, — усмехнулась она. — Но в целом по договору сумма сойдётся.
— А ведь она права… — после недолгого раздумья сказал Громыко. — И не подкопаешься, с точки зрения международной юриспруденции, ибо все финансовые риски берёт на себя банковская сфера. Да, товарищ Шмелёва, вы ещё та акула капитализма. Я бы тоже с удовольствием взял вас к себе на работу.
— Мне и в Рябиновске хорошо, — улыбнулась Шмелёва. — Андрей Андреевич, как бы устроить валютную интервенцию доллару?
— В каком смысле? — не понял тот.
— Как только настанет дефолт американского доллара, я хочу нивелировать проблемы у Сэма Джонсона. Вбросим ему нашу валюту… я тут подсчитала… нужно пятьдесят девять миллионов советских рублей. Желательно мелкими купюрами.