Гриня смотрел на все превращения его княже и, словно дара речи лишился. Рот его открывался и закрывался, а слов не было. Он тяжело дышал и крестился.
Видя его полуобморочное состояние, Шурка попытался что-то сказать, но лишь промычал. Ему на помощь пришла Любаша.
- Забава, теперь я оставляю тебя главной над Гриней. Смотри, как бы он штаны не промочил с испугу. И помни, услышишь странный шум да грохот, сразу же спеши к нам, даже если он не будет готов. - Шурка ткнул пальцем в сторону Грини.- Всё поняла?
- Поняла! - Грозным голосом ответила девушка и посмотрела на Гриню. - А ты понял? Вот тебе пень. Сиди смирно и слушайся меня! Теперь я над тобой главная! А то, ишь, раскомандовался, до самых соплей...
Глава 9.
ГЛАВА 9
Когда Шурка и Любаша вышли из кустов и остановились на поляне, небольшой отряд воинов замер в удивлении. Шурка осматривал поляну единственным глазом глухонемого Нилки и пытался понять дальнейший ход своих действий. И вдруг услышал голос, который показался ему знакомым. - Нилка? Ты? Как ты здесь оказался. К нему подъехал на коне всадник и быстро спешился. Мужчина был среднего роста в светлой шерстяной накидке и очень похожий на боярина Андрея! - Нилка, ты ли это? - Ещё раз повторил он, тряхнув при этом глухонемого за плечи. - Ты слышишь меня? Как ты здесь оказался? Ты же должен быть со своим хозяином и моим братом? И тут Шурка полностью «вошёл в образ глухонемого Нила» и осознал его мысли. Шурка ткнул пальцем в сторону Любаши и попробовал что-то промычать. Боярин посмотрел на Любашу и воскликнул: - Не может быть? Да это же бояришна Сереброва? А где же братец твой, боярин Василий? - Он копьё своё точит, что б насадить тебя на него, боярин Афония! - С гордостью в голосе, ответила Любаша. - Он забыть тебя не может. Даже суку свою новую Афонию назвал в твою честь! Надо сказать, что сука эта злая да глупая, прямо под стать тебе! - А ты всё такая же непримиримая, бояришна. - Чуть покачав головой, сказал боярин Афоний и нежно погладил девушку по щеке.- Зато красота твоя при этом расцветает, словно маков цвет.- Жаль одного мне, бояришна, что не смог я убедить боярина Луку отдать тебя мне. Уж я бы тебя усмирил! Оставил он видно тебя для себя. Видел я, как глаза его горели при твоём появлении. Вот ты и попалась... - Никому меня не усмирить, кроме одного сокола ясного. - Сказала Любаша и посмотрела на глухонемого Нила. Это удивило боярина Афония и насмешило. - Да что-то сокол-то твой сейчас кривоглаз. - Боярин Афоний рассмеялся и хлопнул Нила по плечу.- Молодец, Нилка, что привёл её сюда. Боярин Лука велел? - Нилка закивал головой и что-то промычал. - Он её у мурзы нашёл? Да? - Да что ты у него спрашиваешь? - Засмеялась Любаша. - Он ничего тебе не расскажет. Скажи ему спасибо, что меня сюда привёл, не заплутал в лесу. А вот всё тебе расскажу, да расскажу всё без утайки. Уж больно я довольно тем, что случилось! Шурка слушал рассказ Любаши и удивлялся её смелостью. Она рассказывала, как опалила Шестипалого Луку, как он мучился и умер в пожаре, который она сама же и устроила, с упоительным восторгом. Он ожидал взрыва эмоций от боярина Афония, но реакция его было совсем другой. Он вдруг рассмеялся с большим удовольствием. - Да ты бояришна, сделала мне большой подарок! - Воскликнул он. - Вот удача, так удача. А что на счёт братца моего, боярина Андрея? Что с ним произошло? Любаша замолчала и посмотрела на Шурку. Он поспешил к ней на помощь. Как мог, он руками да мычанием объяснил, что с боярин Андрей, возможно и жив. - Жаль! Очень жаль! - Насупился боярин Афоний. - Ну да ничего, с ним одним легче будет разделаться. Он-то ходил под защитой Шестипалого Луки и меня ни в грош, ни ставил. А теперь нет у него защиты, а это значит, что я могу действовать. - Да ты готов гляжу, в горло брату родному вцепиться? - Презрительно усмехнувшись, сказала Любаша. - Много ты понимаешь?- Вскричал боярин Афоний. - Зато ты теперь только в моей власти, бояришна. И это мне нравится! Молодец, Нилка, беру тебя на службу к себе. Покровителя у тебя больше нет, так что я им буду. Ты понял? Шурка - Нилка кивнул головой, но заметив, что это не понравилось боярину, прильнул к его руке и поцеловал её. «Тьфу, ты, Нилка?- Внутренне возмутился Шурка. - Вот лизоблюд, а не парень. Любишь пресмыкаться, что ли? А я не люблю!»- Шурка попытался руководить телом глухонемого, но ничего у него не вышло. Пришлось смириться. Боярин Афоний был доволен преданностью Нилки и приказал ему обосноваться вместе с бояришной возле телеги, запряжённой парой лошадей. - Вот что, Нилка, готовь усмирительное зелье для нового моего воина. Он на этой телеге лежит, да сильно бушует, когда очухается. Ничто его не сдерживает. Вон сколько мертвецов на нём лежат, а он всё равно бушует. Усмири его и сделай послушным, как ты умеешь. - Отдал он приказа Нилки, при этом обрезая путы, соединяющие его с Любашей. - А бояришной я займусь. Пойдём со мной, Любаша, к костру поближе. Голодная не бойсь, а я тебя накормлю. Любаша не знаю, что делать, посмотрела на Шурку - Нила. Тот в ответ быстро утвердительно кивнул, и она послушалась. Шурка заковылял к телеге, не обращая внимания на насмешки остальных воинов. Он обошёл телегу, вместе с лошадью, но так и не понял, где находится лицо Гордея. Боярин Афоний, заметив это, велел освободить лицо Гордея от мёртвых тел воинов. Несколько татар, усмехаясь, выполнили его приказ, одновременно издеваясь насмешками над Нилкой. Шурка терпел их слова. Главное теперь для него было наладить отношения с Гордеем. Но вот как предстать перед ним с кривоглазым лицом, да глухонемым? Шурка увидел лицо Гордея и тут же восхитился его славянской красотой. «Всё же правильно изображают русских богатырей в наше время художники. - Подумал он, осматривая лицо парня. - Белокурый, кудрявый, да лицо - словно из камня вырезано. Скуластое!» Гордей был без сознания или спал. Шурка это разобрать не мог. Надо было действовать. Конечно, усмирительный настой он готовить с помощью мозгов Нилки не станет, а вот зелье для придания силы и мужественности, то, что надо. Шурка засунул под телегу свой посох (тайное оружие, состоящее из трёх палок с боевым патроном на конце) и приступил к приготовлению зелья, поглядывая издали за боярином и Любашей. Боярин Афоний обхаживал Любашу. Он смеялся, пытаясь её развеселить и расположить к себе, но девушка была хмурой и изредка поглядывала на Шурку. Пришлось ему сделать знак, что бы она улыбалась. Девушка вначале отрицательно махнула головой, но, когда Шурка притопнул ногой и погрозил ей пальцем, сменила гнев на милость. Вскоре все воины уже с интересом посматривали на своего хозяина и Любашу, а Нилку совсем оставили без присмотра. Шурка ещё раз убедился, что никто за ним уже не наблюдает, и стал толкать Гордея в плечё. Пришлось приложить немало усилий, что бы, хоть как-то его сдвинуть с места, но парень глаза не открыл. «Эх, нашатырочки бы сейчас! - Подумал Шурки и вдруг вспомнил, что в поясе Шестипалого Луки ему попадался камень, который так вонял, что Шурке пришлось его даже завернуть в кусок шкуры животного. Он достал камень из пояса и освободил его от «упаковки». - Тьфу ты, какой же ты вонючий! - Чуть не вскричал Шурка, затыкая себе нос. - Вот для этого случая, ты как раз!» Не освобождая свой нос от зажима, Шурка поднос камень к носу Гордея. Эффект был потрясающим! Гордей открыл глаза и рот одновременно, пытаясь сделать ртом глубокий вдох. Он резко повернул голову в сторону Шурки и увидел его. Удивление отразилось на лице Гордея. Он смотрел на ужасное лицо глухонемого Нилки и видел, как тот заворачивает что-то в шкуру животного. Затем кривоглазый приложил свой палец к своим губам, призывая Гордея к молчанию. - Кто ты? - Шёпотом спросил Гордей Шурку - Нилку. - Я тебя не знаю. Нилка чуть пожал плечами и показал Гордею руку с кольцом на мизинце. И вдруг стал его поворачивать на своём пальце. Гордей наблюдал за его действием и вдруг замер. Глаза его расширились, а рот открылся от удивления. Перед ним было уже лицо не кривоглазого глухонемого, а лицо красивого голубоглазого парня. Шурка надвинул капюшон плаща её поглубже на лоб и тихо произнёс: - Не пугайся, Гордей. Слушай и молчи! Я здесь для того, что бы освободить тебя. Только ты мне в этом должен помочь, а не рубить с плеча. Ты понял? Гордей не то кивнул, не то отрицательно мотнул головой. - А кто ты? - Тихо спроси он, кося взглядом на своих обидчиков. - Зови меня княже Лавр, а вон та девица, - Шурка чуть мотнул головой в сторону Любаши, бояришна Сереброва. Её Любашей зовут. Она подруга твоей Забавы. Ну, в общем, всего не объяснишь. - Забава здесь?! - Воскликнул Гордей, и Шурке пришлось тут же прикрыть его рот ладонью, делая вид, что он чихнул и закашлялся. - Ты, что орёшь? - Шёпотом возмутился Шурка. - Забава говорила, что ты умный, а ты нас чуть не рассекретил. Молчи и строго выполняй все мои приказания, если хочешь увидеть Забаву. Гордей с такой болью в глазах посмотрел на Шурку, что тот смягчился. - Ладно, лежи и жди, когда я приготовлю специально зелье, для силы и разума. И дай слово, что будешь выполнять все мои приказания и ничему не удивляться.- Гордей чуть кивнул в согласии. - Смотри, я опять стану меняться, а ты сделай вид, что ещё спишь. Шурка повернул кольцо на пальце и стал Нилом. В этот раз Гордей сдержал своё удивлен