. Гриня в испуге сделал шаг назад, запнулся за собственную ногу и сел на зад, прямо в воду. Шурка подбежал к мужичку, подхватил его за талию, поднял и быстро подвёл к костру. - Хватит дурака валять. - Проворчал он, пытаясь снять с промокшего парня одежду. Шурка понял, что это всё же был молодой паренёк, лет двадцати. А речную тину на его лице он принял за бороду.- Снимай одежду, обсохни, а то воспаление лёгких получишь. Шурка скинул с его головы шапку и отшвырнул её к огню, и только сейчас заметил глаза Грини, «вылезшие из орбит». «Боже, что я несу!? - Подумал он и только сейчас осознал всё то, что наговорил этому парню.- Надеюсь, умом он не тронулся». - Надо было исправлять ситуацию. Он быстро стянул с парня мокрую рубашку, бросил её на сушилку из веток, и стал растирать хрупкие плечи парня и его спину своей сильной ладонью, пока тот не застонал. - Ой, княже, не сдирай с меня кожу! За что я провинился!- Вскричал он и тут же закрыл свой рот ладонью. Другая его рука указывала на костёр. Он приоткрыл свой рот и прошептал: - Огонь?! Откуда здесь огонь?! - Если задашь ещё один вопрос, то ты в нём и окажешься! - Зло ответил Шурка, указывая на костёр. - Я его разжёг, что бы мы высохли. Всё, хватит тебя растирать. Садись к костру и сушись сам. - Он подтолкнул парня к костру и сам сел рядом, подставляя тёплу огня, свои голые ноги. - И куда только мои сапоги делись? - Может, потопли! - Тихо пробормотал Гриня, сидел, съёжившись у костра. - Я ведь предупреждал, что ты перевязь им не сделал. И вот... сапоги потопли. И что делать? - Ничего, Гриня, не в первой!- Усмехнулся Шурка. - Сделаю я себе сапоги, не хуже прежних... Вон, из шапки твоей. - Шурка подхватил шапку Грини сухой веткой и стал держать её над костром. - Мы ей сейчас мех попалим слегка, да подсушим, а там и посмотрим, что из неё получится.- Он посмотрел на парня и вновь заметил его испуг.- Чего ты смурной такой, говори, что беспокоит? - Ты, княже, меня беспокоишь. Как из реки вышел, будто совсем другим стал. - И что во мне другого?- Усмехнулся Шурка. - Да всё! - Воскликнул парень. - Я отче к тебе приставлен сначала твоего приезда в рать. Ни к одному из ратников отче не оказывал такого внимания, но это не моё дело. Я думал, что ты ещё слаб телом, а умом яр. А оказалось, всё наоборот. Тело твоё, как у отче, сильное и великое, а вот разум...- Гриня немного помолчал и добавил. - Чего потянуло тебя в реку? Не велено было ступать на этот берег, татарский он! Велено было брод найти. А ты увидел татарский обоз и, как окаянный, полез в реку. Я чуть смерть не принял со страху за твою жизнь. Ведь перед отче за тебя ответ несу! - Не боись, Гриня, я сумею за себя постоять, и отче не будет за меня стыдно. Ты вот лучше расскажи мне, браток, что ты знаешь о татарах? Ты видел, хоть одного из них? Может самого мурзу Челубея видел или темника Мамая? - Видел.- Горестно ответил парень. - Только не мурзу и не темника, а их поганцев ордынцев. Ох, и вонючий народ.- Гриня почесал свою мокрую голову и подставил поближе к огню свои замёрзшие ноги. - Не увидишь, так унюхаешь их. Пахнут конским навозом, жженным на костре салом и ещё перегнившей репой. Фу!- Он тряхнул головой и почесал свой нос. Шурка усмехнулся, чувствуя, каким запахом веет от самого Грини, но перебивать его не стал, а парень, тем временем, продолжал говорить. - Ну, и кулаки у них, что камень речной, тяжёл да силён. Видел я, как одним ударом свернул хазар голову княжескому холопу на спину. Отче говорит, что ещё много другого люду влилось в орду: бусурманов и армян... и фрягов... черкасов... ясов и буртасов... и ещё всякой нечисти. Что бы полоном на нас идти. Хвала, князьям Дмитрию Ивановичу со своим братом, с князем Владимиром Андреевичем, что на защиту встали земли нашей. - Гриня перекрестился и улыбнулся.- Мне отче сказывал, что повержен будет Мамай, потому что благословен наш князь Дмитрий святым отцом на битву и дан ему в помощь Святой Крест... - Гриня замолчал и посмотрел на Шурку. Глаз его прищурился. - А зачем ты выспрашиваешь у меня о татарах, княже? Что задумал? - Он ещё более сузил глаза. - Не пущу! Не пущу я тебя к татарам в полон! Они хитрые, носом чуют, яко же собаки поганые! Не скроешься от них.... Княже, зачем тебе это? Нам ведь только брод найти и надобно. - Так мы ж его уже нашли. - Спокойно ответил Шурка. - Уже, чем этого места, где ты плыл, и не сыскать. Вот об этом и доложишь главнокомандующему.- Он заметил, как глаза парня быстро заморгали, а потом расширились. Шурка решил исправить свою речь. - То есть я хотел сказать, расскажешь отче об этом месте. Он встал и потрогал шапку Грини. Шапка уже высохла. Шурка зашёл за спину Грини и быстро нажал ему на область шеи. Парень вмиг обмяк и повалился на песок. Шурка послушал его пульс и дыхание, убедился, что тот без сознания. - Отдохни, браток, с полчасика, а у меня дела.- Сказал он, вынимая из нательного пояса нож. Он быстро разрезал шапку пополам и приладил половинки к своим ступням. Закрепив мех резиновой лентой и пластинками суперклея, получил приличную обувку. - Здорово получилось, даже не ожидал! - Восхитился своей работой Шурки и прошёлся немного по песку. - А теперь надо что-то сделать с одеждой. Спустя минут пять-десять, перед спящим Гриней, стоял боец в суконных штанах и укороченной холщёвой рубахе. Рукава её были оторваны и разрезаны на полоски. Концы их он связал и получил вполне сносную верёвку-бечёвку, длиной три метра. Одев поверх рубахи металлический пояс князя Лавра, он прикрепил верёвку к нему, а нож закрепил на лодыжке правой ноги, с помощью резиновой ленты. И только теперь обнаружил на поясе прикреплённый мешочек, сделанный из кожи и украшенный красивой вышивкой. Шурка развязал его и высыпал на ладонь его содержимое. От удивления он немного ойкнул. На его ладони лежали цветные леденцы, которые он так любил посасывать и которые с ним были постоянно в кармане. Он улыбнулся и тут же кинул один леденец в рот. - Хоть что-то приятное в этой промозглой погоде. - Сказал он, вернул леденцы в мешочек и привязал его к поясу. Его курчавые волосы до плеч и борода уже высохли. Волосы заправил за уши и обвязал голову самодельной банданой, выполненной из куска сукна, укороченных штанов. Осталось сделать камуфляж. В наличии были только угольки от костра. Через минуту на берегу стоял боец спецназа 14 века, разрисованный углём под бенгальского тигра. - Итак, разведаем, что у тебя внутри Мамаюшка. Страсть, как охота! Послужим Руси-матушке, как можем. Ну, и себя не забудем. - Сказал Шурка, затушил костёр, ещё раз проверил состояние Грини и быстро взобрался на береговой склон. Солнце взошло уже градусов на пять и радовало глаз. Высокие и плотные кусты скрывали Шурку и давали возможность осмотреться. На высокий холм взбирались несколько обозов, нагруженных « под завязку». Волы, тянувшие обозы спотыкались о рытвины нехожей земли и еле тянули свои поклажи. Их подстёгивали люди с хлыстами в меховых одеждах. На одной из повозок сидели люди, привязанные друг к другу и ещё целая вереница людей, перевязанных между собой верёвкой, следовала за повозками. « Эх, жаль, поближе не подойдёшь.- Подумал Шурка. - Холм, как на ладони. Ни кустика, ни траншейки. Придётся подождать, пока они не скроются с глаз». Он вышел из кустов и, не боясь быть замеченным, осмотрелся. Холм был ровным и большим. Шурка прикинул на глаз его высоту. Метров восемь - десять. Ни куста, ни камня на нём не было. Лишь на самой его макушке был какой-то бугор. Вся поверхность холма заросла ковылём и цветным разнотравьем. Воздух, наполненный утренней свежестью, лёгким туманом и запахом трав, начал прогреваться солнышком и день должен быть тёплым. «Удивительно, - подумал Шурка, - как природа пахнет подругом, не так, как у нас». - Он тут же поймал себя на мысли, что думает об этом месте, как о чужой земле. А почему? Ведь это наша земля! Это Россия! Жаль, что не очень-то хорошо он помнил место Мамаево побоища. По занятиям военной истории, он помнил лишь великих полководцев, типа Суворова, Кутузова... Шурка хмыкнул и произнёс: - Ну, что же будем всё разведывать по месту. Надеюсь, что и княже Лавр мне поможет. Шурка прислушался к своему внутреннему голосу, и вдруг ему захотелось пойти налево. Повинуясь этому чувству, он пробежался вдоль кустов, и вскоре заметил небольшую деревеньку с десятком дворов. Ни людей, ни животных, ни дворовых птиц... Тишина, будто все вымерли. Деревенька стояла, прямо на берегу реки, и была окружена небольшим и редким лесом. Шурка двигался, стараясь прямо себя не выдавать. Мало ли кто ещё есть в деревне, всё-таки « военная обстановка». Он вошёл в деревушку и понял, до чего же она бедная. Почти пустые и голые дворы. Огороды, полностью опустошённые от каких-либо овощей...Полная разруха... Он уже шёл открыто по главной улице, хмурился и пристально осматривал каждую избу. «Как Мамай прошёл».- Подумал он и тут же понял всё правдивость этой русской поговорки. Действительно, после нашествия Мамая ничего не осталось! « Как они только избы с собой не уволокли?!» - Думал Шурка, сжимая кулаки. И тут вдруг услышал шорох. Он тут же присел и быстро спрятался за угол покосившейся избы. От неё пахло сыростью и хлебом. Он прижался к её стене и замер. Шорох усилился. Он доносился из-за угла дома. Надо было выглянуть и оглядеться. Шурка присел, и тут же прямо перед его носом появилась детская ладошка, которая ухватилась за срез бревна. Через мгновение показалось и лицо мальчишки лет шести