-пяти. Они столкнулись нос к носу и замерли. Лицо ребёнка застыло не то от удивления, не то от ужаса. Зелёные глаза расширились, рот приоткрылся, щёки побледнели. Тёмные волнистые волосы были длиной до плеч и перехвачены вокруг головы берестяным обручем. Холщёвая рубашка была подвязана на талии и укрывала его колени. На ногах ребёнка были лапти с холщёвыми портянками. Чистотой вся одежда не блистала, как впрочем, и лицо мальчика. Он продолжал смотреть Шурке прямо в лицо, не в силах пошевелиться. И тут из-за угла избы показались ещё два мальчишки. Одному на вид было лет пять, а другому года три. То, что дети были братьями, сразу бросалось в глаза. Одно лицо на троих, только цвет волос их и отличал. Старший брат - темноволосый, средний - совершенно рыжий, а вот младший - русоволосый. Старший брат держал за руку среднего, средний брат держал за руку младшего. Вся троица застыла перед Шуркой в немом ужасе, но с интересом в глазах. Шурка не знал, что делать. Он сел на приступок избы и попытался улыбнуться. -Привет. - Сказал он и чуть не закашлялся от волнения. - Кто вы? Чьего роду, племени? Шурка понимал, что своим «боевым раскрасом» напугал пацанов, но и сам он немного был не в себе. А в этом состоянии внутренний голос Лавра молчал, приходилось обходиться словами, которыми владел он сам. - Пацаны, давайте знакомиться, - начал он, но тут же осёкся и поправил свою речь. - Как вас величать? Имена у вас есть? Глаза детей «ожили». Сначала они быстро заморгали и вскоре в них появились смешинки. Шурка ещё раз улыбнулся и немного расслабился. И тут он вспомнил о леденцах! Быстро достал конфеты из поясного мешочка, высыпал их часть на ладонь и протянул детям. Они рассматривали цветные конфетки, но боялись пошевелиться. Шурка взял один леденец и бросил себе в рот. Пососал его и показал детям язык с лежащей на нём конфеткой. Он убрал язык, затем вновь высунул его. Убрал, высуну... Дети сначала заулыбались, а затем младший засмеялся. -Ну, наконец-то, достигли взаимопонимания.- Усмехнулся Шурка, протягивая руку с конфетами поближе к детям. Мальчишки взяли по одной конфетке и положили себе в рот. Вскоре средний брат и младший стали показывать друг другу языки с конфетками и смеяться. - Так, как вас зовут? - Вновь спросил Шурка у старшего брата, который тоже с удовольствием посасывал свою конфету. - Я Мирон, средний - Матвей, а малой - Мирослав. - Ответил старший мальчик и впервые улыбнулся Шурке. - А ты Александр? Шурка не знал, что ответить. Кто он? Княже Лавр или всё же Александр Светлов? - Да, я Александр. - Ответил он без улыбки. - Тогда мы пришли за тобой. Нас матушка послала и повелела тебя привести к ней. Пошли. - Сказал он и взял Шурку за руку. - У нас наказ строгий. Ослушаться не моги! Шурка встал и послушно последовал за братьями, а Мирон продолжал говорить. -Ты иди спокойно с нами, не пугайся. Мы заговорённые. От нас матушка любой взгляд отвела, вот нас никто и не тронул. А то всех поселенцев увели на помощь татарам, а нас не тронули. Матушка и от дома всех отвела. Шурка шагал за детьми, слушал их и осматривался. Деревенька представляла собой жалкое зрелище. Покосившиеся домики, наполовину вросшие в землю, кое-где были разрисованы замысловатыми узорами красного цвета. Очень маленькие окошки, не то с серыми стеклами, не то с натянутой серой плёнкой (Шурка не мог разглядеть), совсем не давали света. Но и вокруг их были видны узоры красного цвета. Вокруг некоторых домиков были огорожены дворики забором из длинных серых брусьев, кое-где проломленных. Во дворах стояли чёрных сарайчики с раскрытыми воротами. Шурка догадался, что там держали домашний скот, но в настоящее время они были пустыми. Кругом разруха. Крыши некоторых сараев проломлены, ворота снесены, внутри полностью всё разграблено. Также и входные двери в некоторые домики тоже были разбиты топором. Вокруг домов лежало много мусора из разбитой глиняной посуды, птичьих перьев, разного тряпья... И самое главное: в деревне никого не было, ни людей, ни животных, ни птиц... Никого... - Мы пришли. - Услышал он голос Мирона и посмотрел в том направлении, которое указал мальчик. - Вон наш дом. Видишь?- Ребёнок указал рукой прямо перед собой. Шурка посмотрел вперед и ничего не увидел, кроме леса, который начинался сразу за деревенькой. Лес был довольно редким из ольхи, березняка и орешника. - Нет, Мирон, я ничего не вижу. - Ответил он и тут же услышал смех ребёнка. - Конечно, не видишь. Он же скрыт от глаз. - Сказал мальчишка и тут же взял Шурку за руку. - А теперь посмотри. Что видишь? Шурка вновь посмотрел на лесок и не поверил своим глазам. Сквозь тонкие стволы деревьев явно виднелся серый домик и двумя оконцами и приоткрытой входной дверью, так же разрисованные замысловатым красным орнаментом. Этот домик был лучшим из всех домов в этой деревушке. Ведомый рукой Мирона, Шурка прошёл небольшой леснячок и подошёл к маленькому крылечку. Его братья тут же вбежали в дом. Мирон последовал за ними, а Шурка задержался. Его сердце вдруг так застучало, что потребовало минутной передышки. В доме послышался шум, но вскоре стих. Шурка не стал больше медлить. Он приоткрыл дверь пошире, наклонился и вошёл ... Серый полумрак помещения, в которое он попал, освещался слабым светом из окошек да тремя лучинами, стоящими по углам комнаты, размером приблизительно три на шесть метра. В комнате была печь, на половину покрытая сажей, с двумя глиняными котелками и одним большим металлическим котлом. Ряд полок на одной стене были заставлены глиняной посудой, да пучками всевозможных трав. В красном углу комнаты соединялись две скамьи, стоящи вдоль стен. Между ними был большой стол, за которым сидели трое пацанов. Они уплетали за обе щёки еду из деревянной посуды, стуча по ней своими деревянными ложками. От еды пахло парёной травой, репой, чесноком и ещё чем-то приторным. Шурка невольно поморщился, но тут же прикрыл свою гримасу ладонью, погладив свою курчавую бороду. Потрескивали лучины, стучали ложки, полумрак комнаты обволакивал своею таинственностью, и Шурке вдруг показалось, что он смотрит старый фильм сказку. Вот сейчас откроется дверь и войдёт старая баба-яга с клюкой в руках и большой бородавкой на носу. Он невольно улыбнулся. Его улыбку повторили мальчишки, усердно уплетая свою пищу. И тут Шурка почувствовал на себе чей-то взгляд. Он стоял возле печи и становилось жарко. Он сделал несколько шагов к столу и быстро оглянулся. С другой стороны печи стояла высокая стройная женщина в холщёвом сарафане, отделанным по краям красной вышивкой. В руках она держала большой глиняных котелок, из которого шёл пар. Она стояла и смотрела на него, как заворожённая, не в силах пошевелиться. - Матушка, это Александр. Ты сказала, что бы мы его привели. Мы привели... - Пережёвывая пищу, сказал Мирон. Не дождавшись от неё ответа, Мирон с удивлением спросил: - Матушка, что ты остолбенела... Что случилось? Женщина «ожила». Она поставила на печной полог свой котелок и сняла заслонку с печи. Помещение осветилось дополнительным светом. Она повернулась лицом к Шурке. Что-то знакомое померещилось ему в её лице. Высокий гладкий лоб, большие тёмные глаза и строгие брови, тёмные волосы, заплетённые в длинную тугую косу. Ожерелье на шее из цветных камушек и металлических пластин... Стоп!!! Ожерелье.... Глаза... Волосы... Всё это было знакомо Шурке! Перед ним стояла ведунья, которая отправила его сюда! Не может быть!!! Шурка не заметил, как произнёс последнюю фразу вслух. Женщина улыбнулась и сделала шаг навстречу. Она сказала то же самое и вновь улыбнулась. Женщина подняла свою руку и коснулась тонкими пальцами щеки Шурки. Затем провела ими по бороде, поднялась ко лбу, а затем погладила по голове. - А я-то не верила. - Сказала она приятным грудным голосом. Шурка смотрел ей в глаза и понимал, что женщина только очень похода на ведунью. Но это не она. Она моложе лет на двадцать. Шурка дал бы ей лет тридцать. Он терпеливо ждал, что она ещё скажет. - Ещё моя бабка твердила мне, что ты должен придти.... Она была права! Я боялась верить, но верила... Ты пришёл.... - Вдруг женщина, словно очнулась. Взгляд её посуровел. Она опустила руку и сказала.- Садись на лавку, я тебя накормлю. У тебя есть очень большое и тяжёлое дело. Нужны силы.... Нужны приготовления... Шурка хотел отказаться от её еды, но не смог. Он чувствовал, что повинуется каждому её слову. Он послушно опустился на лавку. Женщина быстро налила что-то из глиняного горшка и поставила миску перед ним. Дала большую деревянную ложку и приказала: - Ешь и слушай! Шурка послушно зачерпнул рыжую на вид кашу, пахнувшую чесноком, и вдруг почувствовал свой голод. Первую порцию «бурды», так окрестил эту кашу Шурка, он съел без удовольствия. Зато вторая порция пошла, с охоткой... Еда оказалась вкусной! Шурка уплетал кашу и внимательно наблюдал за хозяйкой дома. А она суетилась. Схватила с полки большую глиняную миску и стала её наполнять разнотравьем. Потом она перетёрла всю траву между ладонями, пока она не превратилась в травяную труху, и подожгла её. Она делала свою работу и постоянно что-то говорила. - ... Я должны была тебя подготовить ко встречи с Пересветом, но беда у нас случилась. Беда большая. Если ты с ней не справишься, то и встреча бесполезна.... Не смогла я у беречь Любавушку... Не смогла... Не подействовал мой оберёг на неё - Она немного подумала и добавила. - Нет! Боюсь, что кто-то перебил его...