Она замолчала, затем сказала, как бы раздумывая:
— Все, кроме одной…
— А эта… одна?..
— Это ваша сиделка. Она не слушается. Моя… тетя… мучает ее, наказывает, но не может подчинить себе. Прошлую ночь я привезла сюда маленькую сиделку с другими куклами — убить человека, которого прокляла моя… тетя. Она дралась с другой куклой и спасла человека. Это что-то, чего моя тетя не может понять… Это смущает ее… и это дает мне надежду…
Ее голос заглох. Затем она сказала внезапно громко и твердо:
— Вы должны спешить. Я должна вернуться за куклами. Скоро она начнет искать меня. Я должна идти… или она найдет меня… она придет за мной… и тогда… если она найдет меня здесь… она убьет меня.
Я спросил:
— Ты привезла кукол, чтобы убить меня?
— Конечно!
— А где куклы сейчас?
Она ответила:
— Они вернутся ко мне. Ваши люди схватили меня раньше, чем они явились. Они пойдут домой… Они ходят быстро, когда им это нужно. Без меня им труднее… это всё… но они вернутся к ней…
— Почему куклы убивают?
— Чтобы доставить удовольствие… ей.
Я спросил:
— А какое значение имеет веревочка с узлами?
Она ответила:
— Я не знаю, но она говорит… — и затем вдруг с отчаянием, как испуганное дитя, она прошептала: — Она ищет меня! Ее глаза смотрят на меня… ее руки ищут… Она видит меня! Спрячьте меня! О, спрячьте меня от нее! Скорее!
Я сказал:
— Спи крепче! Глубже, глубже засни. Теперь она не может тебя найти. Ты спрятана от нее!
Она прошептала:
— Я сплю крепко. Она потеряла меня. Я спрятана. Но она ищет, всё еще ищет меня.
Рикори и Мак Канн вскочили со стульев и подошли ко мне.
Рикори спросил:
— Вы верите, что ведьма ищет ее?
— Нет, — ответил я. — Но это вполне возможно. Девушка была во власти этой женщины так долго и так полно, что ее реакция вполне естественна. Это может быть результатом внушения или ее собственного подсознательного мышления… она нарушила распоряжение и боится наказания, если…
Девушка закричала в агонии страха:
— Она видит меня! Она нашла меня! Ее руки тянутся ко мне!
— Спите! Спите крепче! Она не может повредить вам! Она опять потеряла вас!
Девушка не ответила, но где-то в ее горле послышался слабый стон.
Мак Канн сказал хрипло:
— Иисус! Помогите же ей!
Глаза Рикори неестественно ярко блестели на его бледном лице.
— Пусть умрет! Это избавит вас от лишних тревог!
Я сказал девушке строго:
— Слушай меня и подчиняйся: я буду считать до пяти. Когда я досчитаю до пяти, проснись, проснись сразу же! Ты должна проснуться так быстро, чтобы она не успела поймать тебя! Слушайся!
Я стал считать медленно, так как боялся, что быстрое пробуждение может вредно подействовать на нее.
— Раз… два… три…
Девушка вскрикнула. И затем:
— Она поймала меня! Ее руки сжимают мое сердце! А-а-а!
Ее тело поникло, по нему пробежала судорога, оно обмякло и соскользнуло со стула. Глаза открылись, челюсть отвисла… Я расстегнул платье, стал слушать сердце. Оно не билось…
И вдруг из ее мертвого горла послышался голос, походящий на орган, прекрасный, полный угрозы и недовольства:
— Вы глупцы!..
Голос мадам Мэндилип.
Глава 17
Ведьма, сгори, сгори
Странно, но Рикори был наиболее спокоен из всех нас. Я дрожал, Мак Канн, хотя никогда не слышал голоса мастерицы кукол, был потрясен. Рикори первым нарушил молчание:
— Вы уверены, что она умерла?
— В этом нет никакого сомнения, Рикори.
Он кивнул Мак Канну.
— Отнеси ее обратно в машину.
Я спросил:
— Что вы хотите сделать?
Он ответил:
— Убить ведьму. — И добавил иронично: — В смерти они не должны быть разделены. И в аду они тоже будут гореть вместе — вечно!
Он посмотрел на меня внимательно.
— Вы не одобряете этого, доктор Лоуэлл?