Я не знаю, в шутку ли он это говорил или серьезно. Во всяком случае, Рикори никуда не выходил без него, и то, что он оставил его охранять Питерса, показывало, как ценит он своего погибшего друга.
Я позвонил Рикори и пригласил его пообедать со мной и Брэйлом у меня. В семь он приехал и приказал шоферу вернуться за ним к десяти. Мы сели за стол. Мак Канн остался на страже в гостиной, приведя в волненье двух ночных сиделок — у меня был маленький частный госпиталь рядом с квартирой.
После обеда я отпустил лакея и перешел к делу. Я рассказал Рикори о вопроснике и о том, что мне удалось с помощью его обнаружить еще семь случаев, аналогичных известному нам.
— Вы можете выкинуть из головы все подозрения о том, что смерть Питерса как-то связана с вами, сказал я. За одним возможным исключением, ни один из семи человек не принадлежит к тому, что вы называете вашим миром. Если этот единственный случай и затрагивает вашу сферу деятельности, он не меняет абсолютной уверенности в том, что вы никакого отношения ко всему этому делу не имеете. Слышали вы о женщине по имени Гортензия Дорнили?
Он покачал головой.
— Она жила, — сказал я, — напротив Питерса.
— Но Питерс не жил по этому адресу, — он улыбнулся несколько смущенно. — Видите ли, я не знал вас так хорошо, как теперь.
Я немного растерялся.
— Ну, хорошо, — продолжал я, — А вы не знали некоего Мартина?
— Да, — сказал он. — Я знал его. Фактически я знаю нескольких Мартинов. Можете вы описать его или назвать его имя?
— Джемс, — ответил я.
Он снова покачал головой, хмурясь.
— Мак Канн может узнать его, — сказал он наконец. — Позовите его, доктор.
Я вызвал лакея и послал его за Мак Канном.
— Мак Канн, — спросил Рикори, — ты знаешь женщину по имени Гортензия Дорнили?
— Конечно, — ответил он, — беленькая куколка, она живет с Бутчем Мартином. Он взял ее из театра Бэнити.
— А Питерс знал ее? — спросил я.
— Да, — сказал Мак Канн, — конечно. Она была знакома с Молли, вы знаете, босс, с маленькой сестрой Питерса. Молли взяли из Фоллис три года тому назад, и он встретил Хорти у Молли. Хорти и он — оба умирали по малютке Молли. Он сказал мне сам. Но сам никогда ничего не позволял себе с ней, если вас это интересует.
Я внимательно взглянул на Рикори, вспоминая о том, что он говорил об отсутствии родственников у Питерса. Он ничуть не смутился.
— А где сейчас Мартин? — спросил он.
— Уехал в Канаду, как я слышал, — ответил Мак Канн. — Хотите, чтобы я разыскал его?
— Я скажу тебе об этом позднее, — сказал Рикори, и Мак Канн вернулся в гостиную.
— Мартин — ваш друг или враг? — спросил я.
— Ни то, ни другое, — ответил он.
Я помолчал, обдумывая сведения, полученные от Мак Канна: связи, которые неясно мерещились мне между случаями Питерса и Дорнили, исчезли сразу. Но появилось более сильное звено: Гортензия умерла 12 октября, Питерс — 10 ноября. Когда Питерс виделся с этой женщиной? Если таинственная болезнь была заразной, никто, конечно, не мог сказать, сколько длится инкубационный период. Мог ли Питерс заразиться от нее?
— Рикори, — сказал я, — дважды сегодня вечером я узнал, что вы сказали мне неправду о Питерсе. Я забуду об этом, так как думаю, что это не повторится. Я хочу верить вам далее, если мне придется выдать вам профессиональную тайну. Прочтите эти письма.
Я передал ответы на мой вопросник. Он молча прочел всё. Когда он кончил, я рассказал ему всё, что доктор И. сообщил мне, рассказал ему подробно о своих испытаниях, включая описание маленьких светящихся шариков в крови Питерса.
Он побледнел и перекрестился.
— Боже мой! — пробормотал он. — Ведьма! Это ее огонь!
— Чепуха, друг! — сказал я. — Забудьте о своих проклятых суевериях. Они не помогут.
— Вы, ученые, ничего не знаете! Есть некоторые вещи, доктор Лоуэлл, — начал он горячо, затем сразу оборвал себя и замолчал. — Что вы хотите от меня?
— Во-первых, — сказал я, — давайте проанализируем эти факты. Брэйл, вы не пришли ни к каким заключениям?
— Да, — ответил Брэйл, — я считаю, что все восемь были убиты.
Глава 3
Смерть сестры Уолтерс
Брэйл высказал то, что находилось всё время в моем подсознании, хотя и не имело никаких доказательств, и это привело меня в раздражение.
— Вы умнее меня, Шерлок Холмс, — сказал я иронически. Он покраснел, но упрямо повторил:
— Они убиты…
— Бог мой! — прошептал Рикори.
Я повернулся к нему.
— Бросьте биться головой о стену, Брэйл. Какие у вас доказательства?