Бабуле я решила ничего не говорить. С устройством троих новообращенных демонов вполне могла справиться одна Джерри, но я послала всех своих сопровождающих. Устраивать. Вернувшись в комнату, я включила тот же жизнерадостный пауэр, начало истории про изумрудный меч, к слову говоря, и уселась на подоконник. Свесив ноги наружу. Конечно, мою персону мог увидеть кто угодно, включая хейтеров из местной общаги, на которую окно выходило, но мне было, грубо говоря, наплевать на неисчезающе большую вероятность данного неприятного события. И почему «грубо говоря», когда этой самой грубостью я и занималась? В смысле, некультурно поплевывала в пространство между прижатых к стене ступней, пытаясь без жульничества попасть на внешний подоконник, зачем-то прицепленный к окну тремя этажами ниже. Иногда получалось. Правда, следы попадания рассмотреть не удавалось – подоконник был мокрым.
Дождь исчез с улицы вместе с нами – мы вошли в здание, а он просто прекратился. Мне показалось, что в данный процесс кто-то вмешался лично. Кто-то вошел в город, не намереваясь мокнуть под дождем. И этот кто-то шел сейчас по улицам, мокрым, но не вымытым, через узкую полоску «чистого города» – нейтральной территории между владениями хейтеров и непредельщиков, в которой избегали селиться люди. И мне почему-то казалось, что я смогу увидеть его из окна и встретить.
Когда показались на горизонте, то есть выползли из-за угла, прижимаясь к стенам, четыре фигурки непонятно-знакомого вида, я чуть не навернулась со своего места. За спиной разливалась песенка про землю бессмертных, а смертный демон сидел, вцепившись в раму для верности, и рассматривал крадущихся детей. То, что это были дети, я увидела сразу. А когда они вышли на светлое место, даже поняла, какие именно.
Сначала я узнала Велку – таких волос больше нигде не встретишь, кроме как в сенгарийской реальности. А какого конкретного Контера прирожденным диверсантам с невероятно благородной кровью ходить пешком? Тем более, в таком неудобном костюмчике неприличного вида. Будь они хоть трижды хейтерами.
Вторым в поле узнавания попал почти родной затылок Рингила (товарищ повернулся спиной к цели пути, чтобы, вероятно, выдать цэу народу). Почти родной – потому что от моего он отличался исключительно количеством нервной седины. У меня ее нет совсем, а если появится – вытравлю нафиг. Хотя, думаю, не появится – мои нервы подходят даже не для игры на них, а для танцев экстремалов-извращенцев.
Две остальные фигуры опознались легко – одна по аналогии и логичному предположению, что рыжим хайром в этой компании может светить только Нора, эльфийский правозащитник и моя однокурсница, если у меня может быть такое понятие, так как учусь я хрен знает на каком курсе, конкретика зависит от предмета. Зато точно знаю, что следующий учебный год обещает быть шестым. Номер два же вызвал еще одно серьезное потрясение моего неустойчиво сидящего организма. Сулмор. Принцесса Ангмарская. Моя соседка по комнате, хейтерша, действительно собиралась отправиться на каникулы в эту же реальность, но вот пересечься мы как-то не планировали. Вернее, я думала, что она приедет сюда, когда меня уже не будет, но получилось как всегда...
В мою голову стукнула бревном мысль о конспирации. Бревном – потому что весь имевшийся ментальный арсенал был уже израсходован на приведение меня в мыслящее состояние. Я оттолкнулась от подоконника и кувыркнулась в комнату, не особо беспокоясь, как конкретно приземлюсь. В смысле, на что и чем. В результате приземлилась я на спину, но удачно. Затем я очень осторожно выглянула в окно. При помощи смещенной точки зрения. Вроде бы не заметили... Да уж, позорю я свое звание...
Рингил до сих пор считал меня рядовым хейтерским составом, и это обстоятельство могло серьезно подпортить мне отдых. Ведь, увидев меня в обществе непредельщиков, мальчик мог подумать не о том... И не то, что надо. И даже полезть освобождать. И вляпаться по уши, что уже даже не предположение, а чистая логика. Конечно, я могла спокойно приказать не трогать юного хейтера даже пальцем, не то что выстрелом из КСки, но даже Контер не скажет, что бы начал в таком случае подозревать Рингил. Мозги у него, между прочим, работают очень даже неплохо. И плакала вся моя маскировка.
Обозвав себя хреновой конспираторшей, я вернула точку зрения на место и вышла в коридор. Там стояла, вытянувшись у стены в струнку, Джерри. Вот же чувство долга у демона...