Понго, как всегда, шёл замыкающим. Вдруг с середины реки донёсся Плюшкин крик:
— Смотрите на меня! Смотрите все!
Плюшка весело приплясывала на стволе. Нужно срочно позвать папу и маму! Понго ударил себя в грудь и взревел. Папа в два прыжка очутился рядом, и Понго показал на Плюшку. Папа ахнул.
— Плюшка, назад! — позвал он. — Скорее!
Но Плюшке нравилось прыгать над водой, и она сделала вид, что не слышит.
— Я полез за ней, — сказал папа.
— Нет, — возразила мама. — Ты слишком тяжёлый. Это деревце тебя не выдержит.
— Я сам полезу! — заявил Понго. — Я легче папы. Я переберусь через речку выше по течению и отправлю Плюшку к вам. Надо, чтоб это была игра, — тогда она послушается.
И Понго поспешил вперёд. Расчёт оказался верен: выше река сужалась, и её можно было перейти вброд по камням. К тому же там было неглубоко. Понго переправился через реку и побежал вниз, к другому, тонкому концу дерева, на котором засела Плюшка. Понго боялся, что дерево не выдержит его веса, но всё же осторожно, ползком пробирался вперёд. Добравшись наконец до широкой части ствола, он окликнул сестру:
— Плюшка, я иду к тебе.
Плюшка обернулась.
— Понго! Как ты сюда попал? Ты пришёл со мной поиграть? Гляди, тут внизу, под деревом какие-то серебристые штуки! Видишь, как быстро бегают?
— Это рыбки, — объяснил Понго. — Я тоже быстро бегаю! Я самая большая рыба в этом лесу! Сейчас я тебя догоню, схвачу и проглочу! У-у-у!
И он двинулся к ней.
— Не поймаешь, не поймаешь! — запищала Плюшка (она обожала играть в догонялки) и шустро поползла прочь, на тот берег, где ждала семья.
— Только б не упала, — прошептала мама.
— Не упадёт, — уверенно сказал папа. — У неё ума побольше, чем кажется. А главное — с ней Понго. Если что, он её сразу выловит.
Тем временем погоня продолжалась. Понго сноровисто полз по стволу, а Плюшка улепётывала от него, то и дело оглядываясь.
Гориллы столпились у берега и не отрываясь смотрели на них.
Хитрость Понго удалась. Вскоре Плюшка была уже у самого берега. Папа вытянул длинную руку, сграбастал дочь и прижал к себе.
— Отпусти! — завопила Плюшка. — Скорей, а то Понго меня поймает!
— Да-да, отпусти, — подхватила мама. — У них же догонялки.
Папа выпустил Плюшку, и, пока Понго выбирался на берег, она в два счёта вскарабкалась на лиану.
— Отбой тревоги! — с довольным видом отрапортовал Понго папе. — Ну и сестрёнка! От неё больше хлопот, чем от всей нашей семейки, вместе взятой!
— Он мне будет рассказывать! — ухмыльнулся папа. — Но спасибо тебе, сынок. Меня бы это дерево точно не выдержало.
Папе явно было неловко оттого, что он не мог выручить Плюшку сам. Поэтому Понго сказал:
— Знаешь, пап, давай сбросим это дерево, а то вдруг она снова туда полезет. Только я его сам не подниму.
Папа подошёл к дереву, одним мощным рывком сдвинул его с места и отправил на дно ручья.
— Вот молодец, — обрадовалась мама. — Теперь я спокойна.
— Между прочим, игра не кончена, — сказал Понго. — Сейчас я кое-кого догоню и изловлю. Надеюсь, лиана выдержит двоих?
Но лезть за Плюшкой ему не пришлось. Она сама объявилась:
— Папа, что ты сделал с моим деревом?! Ты же его выбросил!
— Точно, — ответил папа. — Обожаю бросаться деревьями. У меня от этого аппетит улучшается. Пойдём-ка позавтракаем.
Он посадил Плюшку маме на спину, а сам пошёл вперёд, чтобы возглавить процессию. Понго с Замби остались ждать, пока все пройдут.
— У меня ноги промокли, — пожаловался другу Понго. — Как я этого не люблю!
— А нечего было лезть в воду с утра пораньше! — рассмеялся Замби.
— Я не лез. Я по камням шёл, а они мокрые.
— Понимаешь, — сказал Замби, — у тебя есть младшая сестра. А всякий, у кого есть младшая сестра, рано или поздно промочит ноги.
— Больше — ни за что! В следующий раз я и не подумаю её спасать.
Разумеется, Понго говорил это не всерьёз — он просто ворчал, и Замби это хорошо понимал. А позже, во время еды, к Понго опять подошёл папа:
— Понго, большое тебе спасибо. Не знаю, что бы я без тебя делал.
— Это я не знаю, что бы мы все без тебя делали, — ответил Понго. — Я-то не умею ворочать такие большие деревья. А если бы ты его не выкинул, Плюшка бы наверняка опять на него полезла. Обезьяна, да и только!
Папа хохотал до упаду.
— Прямо в точку, сынок! Одно слово — обезьяна!