Глаза закрылись, теперь мир вокруг наполнял запах. Духов, пыли, старого ковра, бумаги и полыни.
- Навь. - Инга распахнула тяжёлые веки. Стены теперь рвались вверх, со стеллажей, напоминающих переплетённые ветви южных деревьев, светились артефакты. Красные, зелёные, жёлтые отблески. Ядовито розовый выдавал запрещённые любовные чары, наложенные на изящный медальон.
Кулон на шее видящей полыхал мягким золотым светом.
- Твой якорь?
Наталья кивнула, коснулась медальона.
- В прошлый раз след начинался здесь. Я тогда подумала, что он дух, но мы были так уверены в воре.
- Здесь наверняка должен быть домовой.
- Не домовой, а пай. Теодоро. - Черный кот соткался из пепельного тумана.
- Ты видишь след?
Теодоро зашипел, вздыбил шерсть на загривке.
- Вижу. Я за ним не пойду.
- Где он?
Кот спрыгнул с полки на пол, потоптался, обошёл круг. Понюхал что-то.
На коричневом ковре высветилась жёлтая полоса.
Инга присела перед следом, коснулась рукой. В холодной нави след горел огнём.
От мягкого хвостика, заструилась, потекла тонкая похожая на шерстяную ниточку. Инга выпрямилась и побежала. Наталья бросилась следом.
- Дух... - видящая провела пальцем в воздухе. Белый свет рассёк туман, потёк по теряющемуся следу. Похожий на поезд в тоннеле метро, беззвучно несущийся во тьме подземелья.
В нави не было настоящих преград, можно пройти по дну моря, сквозь самые толстые стены, через горящий огонь. Это пристанище духа, которое уничтожает попавшую в него плоть.
- Посох в городе. - Прошептала видящая. - Чувствуешь? Он живой.
Инга попыталась вспомнить карту, перед глазами мелькали улицы, дома проспекты, станции метро. Где?
- Надо выше. Можешь?
Видящий в нави такой же гость, как и любой живой человек, однако, это гость желанный, близкий друг, который может без смущения залезть в холодильник хозяина, отрезать себе колбаски, а потом без лишних просьб помыть посуду. Наталья ухмыльнулся, протянула Инге руку. В этот раз хватка была иная - крепкая - ладони на запястьях, чтобы не разомкнулись, не соскользнули пальцы. Наталья шла, но теперь шла вверх. Она ступала по воздуху, ведь только видящий чётко знает - нет никакой разницы. Дух бесплотен, а мир духов тем более.
Город сиял. Золотом полыхала любовь, у кого-то яркая, сияющая, у кого-то еле заметные отблески мерцали в синеве межмирья. Злоба горела алым, отчаянье - фиолетовым, вера - зелёным.
- Свет грёз, - сказала Наталья. Кулон вывалился из выреза платья, золотой свет любви окутывала фиолетавая дымка.
- А что с твоими грёзами? Откуда столько отчаяния?
Видящая водила глазами по россыпи огней, шкатулке самоцветов из человеческих жизней.
- Несчастливая любовь. След был красный, нить колеблется.
- Он под землёй. Жадный, злой, безжалостный...
- Он очень древний. - Видящая искала.
- Кто подарил тебе твой якорь?
- Горин. Это единственное, что он мне дарил.
- Смотри. - Инга почувствовала жар вечного огня - дыхание дракона.
Наташа крепче сжала руку напарницы, и будто хищная птица спикировала вниз. В огни города, в огни людских грёз, в толщу земли, сквозь неё. В тоннели метро, где змеи-поезда летели от станции к станции, в заброшенные тоннели незаконченных веток, в густую тьму подземелий.
- Какая станция ближайшая?
- Динамо. Он под рекой. Поэтому его никто не чувствовал, вода отражала.
- Идём обратно. - Велела Инга.
Они опять непостижимым образом то ли летели, то ли шли. Наталья молчала, а потом вдруг начала говорить.
- Я пришла работать в наш отдел четыре года назад, после стажировки при управлении, он уже был. Старший оперативник, такой же как сейчас. Вроде бы ничего особенного, но особенного уже и не хочется. Я всегда быстро сходилась с мужчинами, если хотела. А я очень хотела. Через неделю он уже был в моей постели, а я строила планы, как назову нашего сына. Но прошел месяц, второй, мы раз в неделю встречались в ресторане, ехали ко мне, занимались любовью, а потом Гриша принимал душ и уезжал домой. Он так уверенно собирался, что я ни разу не решилась спросить, почему он никогда не остаётся ночевать. Его жизнь текла где-то отдельно, а в мою он заходил ненадолго и без особого желания. Я злилась, мы перестали встречаться, а Горин воспринял это так же спокойно... как... как и всё остальное. Я встретила другого мужчину, Горин только пожал плечами. Поцеловал меня в щёку и сказал, что рад за меня.