Все проахали, заохали, когда учуяли подвох.
– Вот откуда такой энтузиазм, – изрек Вадим и прикусил шрам на губе. – Эх, знал же! Не зря оно!
– Меня тоже удивило, отчего Сёмка такой радостный? Ещё не погрузились, мод не оценили, а он сверкает тут своими зубищами! – поддакивал Женька. Похохатывал он скромно, глазёнки блестели, догадка по-мальчишечьи озарила розоватое лицо.
– О чём вы? – возник модер, кровь разогрела бледные щёки. – Конечно, я буду рад. Разве не круто сыграть в свой мод вместе с друзьями?
– И нырнуть в самый сок? – язвлено поймал его Вадим.
– Так, логично же, что весь эффект уходит к маньяку. Он же один против всех? Да, напарник?
Скриптёр критично скорчил лицо.
– Угу, угу, – подтрунивал Данил.
Пока шабаш стебал Сёму, сам создатель мода подрагивал. Шуточки вытягивали желание растянуть рот до ушей. Ещё хохот Дани тарахтит под ухо. Сёма молчит, терпит, тихо посапывая.
– Всё, всё, – усмирил Вадим всех своим твердым словом. – Мы же высмеем весь воздух. Ну, скриптёр, как мы должны действовать? Не бросишь умного совета?
Все сникли, ожидая. Скриптёр рылся в карманах.
– Ну-же, философ, – начал потешаться Илья, – твоей проповеди ждём.
Скриптёру по боку. Илья гудит себе под нос.
– Ещё сырая? – высказал догадку Семён. – Зря созвал всех?
Скриптёр вздохнул и вяло отвлекся на партнера.
– Шутишь? – сыронизировал он. – Наши альфа-тестеры даже не заметили, как превратили ужасы в комедию. Ну, лады. Хватит гонять карты на сегодня. Мод не готов. А скрипты – те ещё танцы с бубном. Нужно дорабатывать, – уверил скриптёр, потом он задумчиво промычал, почесав губы. – Но вы запустите ещё, если хотите.
– Так зачем, если сырая? – недоумевал Данил.
Дипломатия хмурится. Брови скукожились, полезли на глаза. Он зажмурился. Сейчас на друзей будто таращатся пластмассовые протезы.
– Ещё сказали, что игра – топ, – дразнил их Илья. Семен на него пшикнул.
– Не топ. И не плавки, – приметил скриптёр. – Скорее испытательная камера для подопытных. Данные нужны для статистики. Диковатый способ, но иначе не узнать, как резонирует скрипт.
– Ок, вкурили. Он не пашет! – громко продекларировал Боря и хлопнул по ляжкам, как судья молотком. – Включаем порнушку.
Ноги устали обниматься в позе лотоса. Борис, хохоча, потянул их. Пятки уперлись в Илью. Тот скривил гримасу. У дурочка-друга воняли носки. Видя всё, Борис ухмылялся. Ему нравится докучать Илье – хобби прижилось со времен детдома. Но все знали: самого Бориса лучше не раздражать. Заведётся и начнет тараторить: ушлёпок, утапок, утырок, чмо, верзила, ублюдок, скотина, гавно, вонючка, хубло… И так батарейки будут тарахтеть поэнергичнее Дюрасела.
– Всё пашет. Вы сами его просрали, – пробурчал Семён, сморщил губы и избороздил морщинами нос.
Хмурился он недолго. Это обычное состояние Сёмы: брякнул что-то, а потому втихую приуныл. Друзьям не совестно, они с удовольствием помалкивают в ответ. Так проще упразднить эти безумные губы.
– И никто ничего не почувствовал? – вдруг пролепетал Женька.
Борис махал головой, в точь передразнивая Илью. Детектив морщился и слегка покачивал лбом, пока почесывал волосы на макушке. Данил сутюжил губы и опять перекрыл взгляд бровями, а Жора вообще клюнул в пол и спрятал рукой морду, растирая красное пятно. Семён вздохнул раздосадовано и лишь коротко моргнул на Женю. На переносице сверкнула капля крови, и Женю пробил ужас. Он оцепенел. По носу пробежался холодок, будто осязаемая струйка крови.
И, как по магниту, Женька прилип к скриптёру, будто ожидая подтверждения. На лице со-создателя чистый скепсис. Скриптёр просто пожал плечами, опрокинулся на диван и опять полез в карман.
Женька опустил голову. Он сам не понимал, что именно ощущает. Его мозг пронзил скрипт или охватил обычный страх, свойственный инстинкту самосохранения? Тот миг промчался. Пробуждение очистило его, как будто удалило дремучий сюжет после сна. Но что сейчас лезет из корзины? Что-то чувствовалось, но расплывчато. На сердце залегла зыбкая беспочвенная тревога, как неприятная обида, которую нужно срочно прожечь весельем. Вместе. В компании друзей. Как всегда.
Наконец скриптёр нашарил в бездонных карманах вэйп. Он провалился в дыру, на дно, и прижался к бегунку.
– Не смей курить! – рявкнул Данил.
Он расквитался с кредитом не для того, чтобы испытывать мебель на стойкость к запахам. Вероятностям и красивым словам он теперь не верит. Даже диванчик под задницей скриптёра потягался бы с золотым слитком, а пуфики в комплекте больше не мнятся таким щедрым подарком, как надиктовала об этом рекламная строка. Счастье, что они вообще вместились по краям, стеснив комнатку "человейника".