Эй! Кой там черт стоит на дороге? — услышал Порфирий и догадался, что это относится к нему.
И тут же из сумерек выплыла высокая, плечистая фигура и надвинулась на него.
Говорят тебе — с дороги сойди! Кто ты такой?
Домой иду… — проговорил Порфирий. Он узнал этого человека: когда-то он рыл во дворе у него колодец. — Это я, Тихон Астафьевич.
Кто это «я»?
Коронотов я.
Какой Коронотов?
Порфирий… Колодец я рыл у вас.
Колодец? Ах, вон кто! Да что ж это тебя два года не видать было? Бродяжил, что ли? Ходили тут всякие про тебя разговоры. Гляди-ка, волосами как оброс…
Мимо них, держа под уздцы, кучер провел лошадей, все еще храпящих. Жалобно выкликнул:
Тихон Астафьевич, едемте. Все руки мне повывертел жеребец.
Сбивая каблуками с насыпи мелкий щебень, Тихон Астафьевич поднялся на косогор и вспрыгнул в ходок. Кони сразу понеслись галопом.
Порфирий прислушался к затихающему топоту копыт.
«Всякие, говорит, ходили разговоры, — подумал оп, припомнив, как ушел из дома. — Конечно, всякие…»
Стало совсем темно. Правее, в низине, блестели огни Шиверска. Прямо впереди угадывался глубокий распадок, заросший черемушником, Уватчик, а за ним… За ним его заимка. Порфирий пошел напрямую, ломая и отводя в стороны мешающие ему кусты.
Вдруг он остановился. Отсюда было вовсе недалеко — только спуститься в распадок к Уватчику и вновь подняться в гору. А там тропинка приведет домой… Он ощупал себя, изорванную, всю в заплатах рубаху, косматую голову. Хотел постричься в Тайшете, а получилось…
«Зарос волосами. Обрезать бы их где… Тоже, приду к Лизавете! Люди приходят в дом с подарками. А у меня для нее подарок какой?»
И тут, как паутинка тонкая-тонкая, непрочная мысль появилась, оборвалась было и снова возникла — уже отчетливее, яснее, тверже…
Митрич, — прошептал Порфирий, — взял расписку… чтобы от Ивана Максимовича получить. Есть деньги у меня! Вот с чем я в дом приду.
Теперь, когда далекий и тяжелый путь был закончен, когда меньше чем через полчаса он мог бы уже открыть дверь своей избушки, у Порфирия хватило сил, чтобы свернуть на тропу, ведущую к городу. Надо взять у Митрича деньги.
Повсюду сопровождаемый неистовым собачьим лаем, Порфирий добрался до трактира. Впотьмах обошел кругом и постучался со двора, с черного хода.
«Рассердится? Пусть! Ничего…»
Он постучал еще. За дверью послышались шаги. Брякнул сброшенный крючок. Глуховатый голос спросил:
Ты, Матюша?
«Какого это Матюшу Митрич ждет?» — подумал Порфирий и дернул за скобу.
Дверь открылась. Он вошел в темную комнату, заставив посторониться почему-то вдруг охнувшего человека.
Кто такой?.. Кто такой?.. — прерывающимся голосом спрашивал тот.
Успокаивая старика, он громко сказал:
Свои, свои, не бойся. Зайдем-ка сюда, — и шагнул за переборку, отделявшую распивочную от каморки Митрича, — здесь поговорим.
Господи! — вздыхал впотьмах человек, следуя за Порфирием. — Да кто это, господи?
Зажги-ка свет, Митрич.
Митрич? О господи!
Долго чиркал спичками, а они у него все не горели, крошились, ломались и падали на пол. Наконец он приблизился к Порфирию с зажженной свечой. Перед Порфирием стоял высокий, широкоплечий, краснощекий и вовсе ему незнакомый мужик. Жесткие белые волосы у него странно топорщились, и Порфирий чуть не засмеялся — ему подумалось: волосы у мужика дыбом встали от страха.
Где Митрич? Митрича мне нужно. Позови.
Кого… позови? — все-таки выговорил мужик. — Митрич давно как убитый.
Убитый? — переспросил Порфирий, и веселый огонек погас у него в глазах. — Кто убил его?
Пашка Бурмакин. Лоцман.
А как же деньги мои? — спросил Порфирий растерянно. Почему-то враз раздвоилось пламя свечи и особенно отчетливо заблестели бутылки с вином на стойке. — Кто же мне деньги отдаст?
Какие деньги?
Мои! — Порфирий едва удержался от крика. — Мои деньги! Коронотов Порфирий я. Может, слышал ты, знаешь про меня? Ты сам-то кто такой?
Трактирщик я. Новый… Взял трактир за себя. Про тебя знаю, — трактирщик принужденно улыбнулся: немало он в свое время наслышан был о пьяных бесчинствах Порфирия.
А Ульяна? Где Ульяна?
Митричева? Она там… в конце города… на Московской улице. Этот… как тебе назвать… дом содержит.
Какой дом?
Трактирщик объяснил. Порфирия передернуло. Пойти к Ульяне, взять такие деньги, даже если она их отдаст? У Порфирия загорелись ладони, словно ему сыпнули на них горячих углей! Но как же… с чем домой? Как же деньги его?