В прочем, как известно война планов не любит. И выскочив по классике, как из табакерки, я явно ввел в шок всех зверолюдов. За оружие они схватились бодро, а вот что дальше делать не смекнули. Первой опомнилась как раз таки моя цель, и ломанулась к выходу! Ведать инстинкт самосохранения у них не хуже человеческого!
Но к несчастью для волосатого бедняки — уже слишком поздно, вода, плюс ток, равно неживой окорок. Только вот тот, что был по другую сторону от выхода, ломанулся не туда, а ко мне, и с шашкой наголо. Молния, его слегка успокоила, заодно еще раз приложив уже жаренного беднягу. Но тут подоспел третий, как раз добежав с другой стороны завала до меня, и я чуть было не лишился руки, подобно родненькой сестре, желая ею прикрыть голову от казалось неминуемой смерти, за место простого шага в сторону — мне, в отличии от неё, время позволяло.
Порадовался, что хотя бы четвертый кобольд ломанулся не к нам, а прочь, докладывать, долбанул последнего молнией практически в упор, угодив по большей части в двух несчастных убитых ранее. Выбрал тушку помясистей, и прихватив тесак на всякий, по быстрому ретировался.
Ретировался, ровно до дырки, где понял, что тушка в неё, не пролазит! Эти кобольды не столь уж массивны, и в плечах они не превосходят ни меня, ни сестру, но вот попробуйте ка протолкать бессознательное или тем более мертвое тело сквозь узенькую дыру! Разве что ногами — что я и сделал, обмазав все окружающие камни толстым слоем крови и мяса. Теперь уже точно, даже слепой не пройдет мимо этой дырки.
Но пофиг! Внутрь следом, тушку, что оказалась все же живой, а не мёртвой, стонущей, и приходящей в чувства, в сторону, пропихиваюсь до конца сам, уже на той стороне улавливая движение в зале с бойней.
Ну точно! Наверное штук двадцать вооруженных, и, блин! Бронированных! Частично одетых в кожаную или стальную броню, или в большинстве — её смести, со все теми же тесаками, дополненными обитыми жестью деревянными щитами в руках, что лишь на миг потеряли цель из виду. Быстро нашли мою дыру, и ломанулись нести возмездие и справедливость, что-то там шипя меж собой.
Дыру камнем я заделал во мгновение ока. Облил, заморозил. Еще камень, и повторить. И еще один, и тоже самое. И… чьи-то руки, схватившие меня за горло, и решили придушить.
Мозг, выключившись на секунду из-за шока происходящего, тут же включился и заработал в режиме ДЕДЛАЙН! Почему-то изначально подумалось, что это сестра, потом что какой-то упырок зомбяк, а потом мозг осознал, что руки излишне волосатые для того и для другого, а значит это…
Оживший кобольд решил меня придушить на руках на вытянутых, так что достать его ногами, а тем более локтями, оказалось проблематично. Но я же уже не человек, верно?
— Фаербол! — прохрипел я, выпуская остатки воздуха, и направляя руки себе за спину.
Хват тут же исчез, и я развернувшись, повторил успех.
— Фаербол!
Оглушая, и ослабляя, в первую очередь себя. В прочем, зверь уж точно не лучше моего, ведь его, разрыв шарика смерти не только поджог, оглушил, но и вынудил отступить на целый метр!
— Огнемет!
Запалил я тушку окончательно, но она, за место ожидаемого, горя и визжа, кинулась на обидчика — мне чудом удалось уйти от огненных обнимашек смерти, свидание с которыми я бы уже точно не пережил. Тем более, что мне и так досталось — сгорели волосы, брови, а одежда мага, которую я одел на себя пред самым походом, обзавелась припиской «повреждена». А от полного сгорания меня спасла все та же магия и то самое корыто воды, вылитое себе же на голову.
Обожженный, но довольный, я потащил добычу сеструхе. Сегодня будет пир, и много-много свежего мяса! Отвратного, как вся жизнь в этом подземелье.
Глава 7
— Пхрм. А ни че так мясо! Я уже начинаю привыкать! — порадовала меня сестренка, жуя безвкусную копчено-вареную ногу кобальта.
— Ага. Жить можно. Жаль нога последняя.
За прошедшею неделю, мы почти привыкли к этому месту. Привыкли к вечно темноте. Привыкли к духоте и жаре. Привыкли дефициту всего, в том числе и одежды. И даже к отвратительному мясу вроде б как разумных существ! И то привык. Человек такая сволочь…