Ну, и еще немного не по себе от того, что только что они, кажется, решились на общее самоубийство. А как еще назвать Горизонт?
Джей всмотрелся в глаза еще пристальнее, заглянул еще глубже, увидел, кажется, в них это самое “не по себе” и с наконец прорезавшейся насмешкой уточнил:
— Так как? Вжух считается? Мне действовать?
Натан протянул руку в сторону Айзека. Не глядя, поймал бутылку, скрутил ей крышку и сделал большой глоток. Помолчал, ответил неспешно, задумчиво:
— Ну… Лично мне терять нечего. Баба от меня ушла, копы в дом вломились, рожу — засветили.
— А у меня и не было ничего, — пожал плечами Айзек.
— Не. Делай. Так, — с нажимом повторил Джей.
— А пиво мы захватили, — неожиданно закончил Натан.
— Как удачно, — подытожил Айзек.
— То есть… Горизонт? — неуверенно уточнил Джей.
— Горизонт, - подтвердил Айзек и хлопнул глазами. А Натан отсалютовал бутылкой.
— Вы гребанутые, — диагностировал Джей. — На всю голову. Совсем. От вас нужно спасать этот мир.
И решительно взялся за рычаги — спасать от них мир. От всех троих.
А Айзек улыбнулся.
— Айзек улыбается, — упавшим голосом проговорил Натан. — Нам конец.
***
После не слишком удавшегося сеанса любви Натан выполз на кухню — искать этих двоих и возмущаться. Но на кухне было тихо и пусто. Пусто было и на втором этаже. А потом сверху что-то бухнуло, и Натан со вздохом полез на чердак. Оттуда — на крышу.
Айзек лежал на спине, забросив руки за голову и глядя в небо. Бессмысленно хлопал глазами. Не шевелился, молчал. Джей сидел рядом и допивал очередную бутылку.
И Натан подумал, что их так и тянет наверх, к небу. Даже пиво, как нормальные люди, на кухне выпить не могут.
Уроды, что с них возьмешь.
Он постарался снова разозлиться, но злиться было не на кого. Только на себя. Что связался с ними.
— Айзек, — сказал он, — спину простудишь.
— Ты считаешь, что это ощутимо ухудшит мое здоровье? — заинтересовался Айзек.
Натан подумал, что Айзек понемногу оживает. То ли алкоголь его оживляет, то ли удавшаяся драка, последствия которой еще расхлебывать и расхлебывать. То ли Джей рядом. В любом случае — Айзек становится живее.
— Здоровья у тебя еще на десяток собутыльников хватит, — похвалил его Джей, мотнул головой, и Натан осознал, что Джей уже порядком пьян. Пить с Айзеком на равных не мог никто. Джей пытался. Он был таким — всегда пытался сделать то, чего не может никто.
И всегда вступался за Айзека.
Как оказалось.
— Он по-другому на звезды не может смотреть, — объяснил Джей Натану. — Шея болит.
— А вам, юноша, уже пора домой, — переключился на него Натан.
— Ну ма-ам… — протянул Джей и неожиданно тоже бухнулся на спину. Крыша опасно скрипнула, и Натан подумал, что с потолка, вероятно, посыпалась штукатурка. Джей, глядя в небо и моргая почти так же бессмысленно, как Айзек, припечатал. — Не хочу домой.
Натан подумал, что Джею, должно быть, очень одиноко в его квартире. Он там заперт — один на один с собой. А рядом с Джеем никто долго не выдержит, даже он сам.
— Ладно, — отмахнулся Натан, подошел, сел рядом с ними, достал бутылку из ящика, открыл.
— Женщина спит? — спросил Айзек.
— Если Джей не разбудил, когда падал тут… — ответил было Натан, но тут же возмутился. — Эй! Хорош зубы заговаривать! Что произошло в баре?
— А правда, что люди летали к звездам? — язык у Джея сильно заплетался, он и сам это осознавал, и для наглядности вопроса ткнул пальцем вверх.
Ну, да. Ответят они. Натан вздохнул.
— Да, — сказал со знанием дела, — только это им ничего не дало. Звезды — горячие, мертвые и… И мне действительно интересно, кто именно наехал на нас в баре.
— Я бы хотел полететь к звездам, — совсем уже невнятно пробормотал Джей. Рука, которую он все это время держал поднятой, тыча пальцем в небо, безвольно упала на его же лицо. Джей глухо чертыхнулся в руку, но так и остался лежать.
— Сколько он выпил? — спросил Натан у Айзека.
— У него стресс, — сказал Айзек. — Он в баре собрался, а теперь — разобрался.
— И как нам это разобранное тело с крыши убрать? Я его не потащу.
— Пусть полежит, шеф, — сказал Айзек, и Натану вновь послышались в его голосе едва ли не отеческие нотки.
— Он на тебя плохо влияет, — отметил Натан.
— Я знаю, — легко согласился Айзек. — Я даже говорил. Что дальше будем делать?
— Я завтра разберусь, — Натану стало неожиданно тяжело думать. Захотелось, как эти придурки, пить на крыше, таращиться на звезды, и ничего больше.
— Ты что-нибудь еще знаешь о тех полетах? — спросил Айзек, и Натан понял, что стоило ему расслабиться, как думать начал Айзек. И сейчас, кажется, пытался изобрести космический корабль.