— Хватит меня жалеть, — сказал он наконец, не отрываясь от окон. — Жалейте нас всех. У нас проблемы.
— То есть, кроме тех, о которых мы уже знаем? — уточнил Натан. Джей принялся грызть ноготь на большом пальце. Натан хлопнул его по руке, Джей послушно опустил руку и начал грызть ноготь на другой.
— Айзек, говори быстрее, а то наш придурок себе пальцы съест! — потребовал Натан.
— Перестраиваются, — сообщил Айзек, — и тянут тросы.
— Суки! — возмутился Натан. — Уже и самоубиться спокойно не дадут!
— Нам, может, и дадут, — равнодушно отметил Айзек. — Мы им не нужны. Им нужен Моби. Джей, зачем ты сделал дирижабль, который всем нужен?
— Простите... — тихо сказал Джей, продолжая грызть ногти и напряженно изучать стену.
— Да ма-ать же вашу! — застонал Натан. — Один улыбается, второй просит прощения... Соберитесь, кретины!
— Незачем! — заорал на него Джей. — Незачем собираться уже! — и въехал кулаком в приборную панель.
— Истерика, — сообщил Айзек, будто без него не было видно. — Лучше отойди, кэп.
— Некуда! Идти! — продолжал выкрикивать Джей, избивая панель. — Мы сдохнем тут! В гребаном Горизонте! Из-за меня! Из-за! Меня!
Натан сделал шаг назад, потому что Айзек был прав, как всегда. Сейчас лучше отойти. А что Джей сломает все, что не могут сломать снаружи, так пусть ломает. В Горизонте Моби уже не пригодятся никакие приборы и механизмы. Они там отказывают. Все. Напрочь. Или сходят с ума.
Кто его знает... Что происходит в Горизонте, остается в Горизонте.
И отрицать, что Джей во всем виноват, тоже не было смысла. Джей был во всем виноват. Изначально. Он был необычным. Он сделал Моби необычным. Копы и сами того не понимали, но охотились они не на Моби — на Джея. Они подсознательно желали убрать нечто им незнакомое, нечто чужое и чуждое, ошибочно принимая за это чуждое построенную Джеем из Моби машину смерти.
Бояться на самом деле стоило Джея.
— Да-да, — протянул Айзек. — Конечно, все из-за тебя. Все всегда из-за тебя, весь мир вращается вокруг тебя... Это какой-то комплекс, мне кажется...
Но даже так у него не получилось переключить внимание Джея на себя.
— Хренова! Железяка! — выдыхал он по слову на удар. — Ненавижу! Тебя!
И Натан понял: это он не Моби говорит — себе. Слишком прочно они срослись, слишком давно стали одним целым.
И наконец поймал эту чертову мысль.
Самое смешное, что она была всегда.
С того самого момента, когда зависнув над открытым люком грузовика, перед самоубийственным прыжком, Джей поднял на него взгляд, и Натан увидел это во взгляде. Иное, чужое. А может, еще раньше — он точно не помнил, когда впервые сравнил Джея с Айзеком. Когда впервые решил, что и этот — не совсем человек.
Что мешало всерьез схватиться за эту мысль? Ее бредовость, вероятно.
Но теперь нужно было хвататься хоть за что-то, и кроме этой бредовой мысли у них не осталось ничего.
***
Наутро после драки Натан отправился в бар, выяснять, что к чему. Но до бара не дошел — замер, разглядывая его через улицу. Нечего ему было в тех развалинах делать.
Разнесли к чертям — вот так это можно было назвать. Выбитые окна, выломанная нахер дверь, следы крови на раме, следы крови на петлях.
“Та-ак... — мысленно протянул он. — Всё плохо. Одно хорошо. Что Джей со мной дружит. И что я не обижаю Айзека”.
Правда, когда Джей с тобой дружит, под твоим началом ходит, ты еще и за поступки его отвечаешь. И если перед своими ответить Натан всегда готов, то перед копами — увольте.
А копы были здесь. Изучали остатки бара, фотографировали, что-то искали. Зачем-то эти уроды из бара решили копов привлечь. Значит ли, что Джея теперь сдадут с потрохами? И его, Натана, и Айзека за компанию. Но — зачем?
Если есть вопросы, их надо решать не так. Натан привык решать не так. Кто бы из своих это ни сделал, его же остальные заклюют. Если только…
Натан решительно развернулся и направился к дому. Срочно сваливать. Срочно.
Потому что никто на такое не решится в одиночку. Потому что Натан только что осознал — привычные меры их не возьмут. Ни Натана, ни Айзека, ни тем более Джея. Они слишком сильны вместе. Моби слишком силен.
Они забрали небо себе, и теперь остальные сговорились это небо отобрать, отвоевать, пусть не самым честным, но единственным возможным образом.
Моби давно был притчей во языцех, кошмаром любого блюстителя порядка и, как Натан теперь понял, любого из его коллег. И те пошли на крайние меры. Если копам нельзя сдать Моби — Джей ведь мастер по части спрятать дирижабль в придорожных кустах — то сдадут владельцев. Если владельцев не за что взять — устроят провокацию.