— Мы летим туда, — даже притопнул ногой розовощекий маршал, — Или ты противишься воле маршала! Бунтовщик?
— Нет, господин, — устало и даже как-то обреченно поклонился он, — По слову вашему.
План и стратегия только что накрылись медным тазом. Только что маршал получил донесение, что один из флотов империума схватился с флотом ксеносов — орков, перевес на стороне орков и помощь в таком деле видится куда более почетной.
И шестой флот взял курс на двенадцать градусов правее, откуда недалекому, но радовитому маршалу знать, что все уже приготовлено агентами, которые совершили сотни диверсий, практически парализовали систему обороны, так и не дождутся прибытия флота «освобождения».
Прибытие неожиданных союзников помогло флоту империума одержать громкую победу. Победа, которая громом пронеслась среди прилежащих к империуму территорий. Однако, большую часть славы и заслуг себе присвоил флотоводец империума. Сарвонское содружество не получило долгожданного приглашения и флот снова был вынужден атаковать Густав-14.
К тому моменту большая часть систем обороны была восстановлена и прибывших встретили горячо, слишком горячо, после уничтожения 2/3 флота люди начали разбегаться, иной раз совершая слепые прыжки прямо через нестабильный варп. Большая часть кораблей канула в бесконечности измерения воображения, но несколько кораблей смогли вернуться в нормальный космос. Среди них был и легкий крейсер класса «Защитник», который вывалился в варп, прихватив с собой протараненную им же орудийную платформу. Несмотря на то, что корабль выглядел плачевно, тем не менее большая часть кажущихся повреждений принадлежала разбросанным по поверхности кускам орудийной платформы. От запредельной нагрузки при прыжке в варп команда судна погибла мгновенно. Корабль штатно завершил прыжок и вывалился в реальный космос, оказавшись довольно далеко от предполагаемого пути. Корабль лег в дрейф, потому как включить двигатели было уже некому как и управлять кораблем тоже. Неопознанный корабль медленно поплыл в сторону ближайшей системы.
***
Перелет прошел нормально и через каких-то двадцать часов мы выгрузились неподалеку от города улья, который по факту им еще не являлся, но активно топал в том направлении. Неподалеку, потому как за нецелевое использование транспорта капитана могли и оштрафовать, а так будто нас и не было, нас высадили у дороги, так что до самого города по ней часов за пять доедем.
Тобишь загадить производственными отходами вся и вся. Однако, стоит заметить, что на практически экваторе природа разительно отличалась от полюсов. Пусть тут не было того разнообразия как в земной биосфере прошлого, но та, что была много более активна и, несмотря на прохладный климат в 5-10 градусов, жизнь на экваторе кипела и с невероятной быстротой перерабатывала любые отходы, приспосабливая их под свои нужды. Собственно, из-за мощного фактора приспосабливаемости местная живность и порождала частенько странных животных, половина из которых была условно безопасна, а вторая прямо несла угрозу жизни любому.
И вот в это чудесное место мы и прибыли, вообще, на первый и второй взгляд тут нормально. Серж проверил системы и завел машину.
Из-за угла выскочило нечто, похожее на шерстистого носорога размером с лошадь. Дико проревев, от чего завибрировали стекла в машине, он рванул в кусты. Следом выскочил саблезубый тигр и рванул за ним. Размеры обоих животных меня впечатлили как и скорость, с которой они двигались. Особенно меня заинтересовал странный костяной нарост на хвосте кошатины. (Тигр и носорог весьма условно, конечно, назвал, однако это ближайшие аналоги. Добавить описание для животных).
— Славная охота будет, — прокомментировал Серж, чуть нервно покосившись на меня. Я же пофигистически смотрел на эту сцену, жутко, конечно, но у лидера должны быть яйца железные, с адамантиевой скорлупой.
— Мелочь, — пожал плечами, — Вот на орочьего сквигзавра сходить, вот это по-нашему.
— Это кто? — не понял Серж, выжимая педаль газа, ровная дорога располагала к быстрой езде…
— Представляешь себе орка? — повернулся к нему.
— Нет.
— Сколько открытий тебя ждет, друг мой, — вздохнул задумчиво, — Есть много того, о чем не принято распространяться, но менее нереальными они от того не становятся.