— А как поживают твои ночные пони? — осведомилась Вельвет. — Ты, как я вижу, привела с собой труппу.
— Телохранителей, если уж совсем честно, — закатила глаза Виспер. — Я решила, что если уж они будут постоянно следовать за мной по пятам, то вполне могут помогать мне зажигать. — Она с улыбкой посмотрела на них. — Тем не менее, они во многом похожи на твоих аликорнов. Становятся лучше, но постепенно. — Ухмылка Виспер вскоре поблёкла, а уши прижались к голове, и она посмотрела через холку на второй домик. — Она знает, что я приду?
— Она лишь в курсе, что к ней явится очень важный гость, — ответила Вельвет. Виспер сглотнула и нервно потерла одну ногу об другую. — Могу пойти с тобой, если хочешь.
— Нет. Раз уж конец света мне нипочём, то и это я переживу, — выпрямившись, ответила она. Прозвучал радостный крик, и в следующий миг Каламити оказался на траве, прижатый к земле стайкой звонко хохочущих жеребят. — Значит… семеро? Останавливаться не собираешься? — спросила она Вельвет.
— Знаешь, с рождением Пипсквик мы решили, что она станет последней. Но потом всё повторяется, и ты думаешь: «одним больше, и что с того?», — отозвалась Вельвет, коснувшись своего живота ногой с золотым ПипБаком, чьё украшение в виде птички в клетке из розовых кристаллов мягко засветилось в лучах солнца.
Виспер покраснела, поглаживая свой слегка раздутый живот и с теплой улыбкой оглядываясь на одного из членов труппы.
— Действительно. Что с того?
ПипБак на ноге пегаски был почти полной копией того, что у Вельвет, только из кристалла вместо птицы была выполнена розовая звезда.
Вельвет добродушно усмехнулась.
— И это нисколечко не мешает моему пению, так как Каламити постоянно здесь, патрулирует небеса, а Хомэйдж может присмотреть за детьми, — тут Вельвет лукаво улыбнулась Виспер. — Каждый раз упрямится, но всегда соглашается. Уверена, она бы без раздумий удочерила Пипсквик, разреши мы ей это.
— Вряд ли. Она слишком умна. Будучи тетей, она играет с ними, когда и сколько захочет, но как только они начинают плакать и какаться, она с чистой совестью может их сбагрить обратно к матери, — улыбнулась Виспер. Однако её улыбка тут же исчезла, когда она взглянула на соседний домик и сглотнула.
— Ты точно не хочешь, чтобы я пошла с тобой? Представила вас?
— Нет, — слегка улыбнувшись, ответила пегаска, и продолжила, — Если мы смогли запустить Сады, после всего через что прошли, то с этим я тоже должна справиться.
— Это точно. Ты же не собираешься бороться с аликорном, одержимой манием величия, — сказала Вельвет. — Хоть ты скорее предпочла бы именно это.
— Ну да. Не могу же я вмазать ей по лицу. — ответила Виспер, нервно пожёвывая губу, после чего опустила взгляд. — И всё же, спасибо тебе. Это всё ещё для меня в новинку. Семья, друзья… Даже сейчас я помню, как взрослела, и как Сангвин постоянно мне повторял, насколько я лучше всех остальных, вынуждая меня… доказывать это. — Виспер вздохнула. — Он был для меня всем. Я просто не могла представить жизнь без него, хотя он прекрасно представлял её без меня. Так что, спасибо ещё раз, что научила меня заводить друзей… и быть менее стервозной. — Она неуверенно улыбнулась. — Грубость — это не сила.
Вельвет приобняла её.
— Спасибо, что сплотила нас и не дала всему развалиться. Брось ты нас тогда, Апекс заразила бы при помощи Садов всю Пустошь, усеяв её радиацией и порчей. — Рядом с домом раздался вскрик, и они обе наклонились чтобы увидеть как шесть жеребят прижали к земле Каламити. — А также за объяснение Каламити, что порой Верность — это умение сказать друзьям «нет», не взирая на то, как сильно ты их любишь.
Виспер уже открыла рот, чтобы ответить, но затем закрыла и встряхнула головой.
«Хватит тянуть время».
Попрощавшись с Вельвет, она достала из повозки то, что ей требовалось, при этом её охранники молча отошли назад, и направилась ко второму домику. Для начала, она постучала во входную дверь.
Ответа не последовало. Она обернулась и, нахмурившись, постучала снова.
«Может что-то случилось? Надо срочно выбить дверь! Надеть силовые копыта!.. Или просто сперва проверить задний двор?»
Неспешно она начала обходить домик и едва не врезалась в переливающееся поле, которым была скрытая невидимостью голубая аликорн.
— Проходи, — прошептала невидимая защитница. — Ничего запрещённого у тебя с собой нет.
Ядовитый ответ Виспер целиком ушёл во взволнованность и находящийся во рту чехол для свитков. Она прошла немного дальше, огибая домик…
Вот и она.
То ли благодаря заклинанию, вернувшему ей прежний облик, то ли просто большой удаче, Флаттершай хорошо сохранилась. Казалось, что над ней не властвовало время, и серебристые пряди в её гриве легко покачивались на ветерке из Вечнодикого леса. Она сидела в траве, и её бирюзовые глаза словно взирали сквозь века. А рядом с ней дремало с полдюжины кроликов. Хоть под глазами Флаттершай уже отчётливо виднелись морщины, ничто в её внешности не выдавало слабость. Лишь застарелая боль, скрашенная… чем-то. Возможно, надеждой?
Выплюнув свиток, который она носила с собой, Виспер несколько раз беззвучно подвигала губами, пока наконец не прохрипела:
— Привет… мама.
Пегаска обернулась, и, спустя лишь миг, взгляд её грустных бирюзовых глаз сфокусировался на Виспер. К старшей кобыле постепенно пришло осознание услышанного.
— Прошу прощения? — слегка нахмурившись, спросила она с долей сомнения.
— Прошу тебя. Я… — промямлила Виспер, держа в копытах чехол для свитков. — Вот! Пожалуйста, прочти. Я… он это написал… на всякий случай… — Она протянула ей чехол. В конце концов, если Реинбоу Деш удалось выжить и обратиться в гуля, значит был ещё шанс вновь встретить Флаттершай. Он всегда был на пару шагов впереди… порой, чтобы шагнуть с обрыва, но всё же, на пару шагов впереди.
Флаттершай восприняла это довольно скептично, да и кто мог её винить? Но всё же она взяла чехол, вытряхнула свёрток бумаги, развернула его и надела очки. Её глаза становились больше, затем сужались, затем опять широко раскрывались. Слёзы блестели на её щеках, и она шмыгнула.
— Ах, этот глупец… этот несчастный глупец… — прошептала она, прижимая к груди свиток.
— Это правда. Трублад… он спас меня. Сберёг меня. — Она решила упустить «Использовал меня».
— Я… я даже не знаю что и сказать, — тихо проговорила Флаттершай, глядя на свою дочь. — Я… я думала, что потеряла тебя. Я и вправду тебя потеряла… — Она обняла себя крыльями. — Прости, я просто не могу найти слов.
— Я… тебе не обязательно что-либо мне говорить. Просто я… я хотела, чтобы то это знала. И… — Виспер обернулась и улыбнулась так, как улыбалась лишь одному единственному пони в своей жизни. — Не стесняйся.
Из-за спины Виспер показался жеребёнок. Его жёлтая шёрстка имела сумеречный, горчичный оттенок, а грива поразительным образом в точности повторяла отцовскую, вплоть до насыщенного фиолетового цвета. Его ярко-бирюзовые глаза с опаской взглянули на Флаттершай, а крылья летучей мыши взволнованно заёрзали на спине.
— Эмм… привет. Бабушка.
Флаттершай сморщилась, и ручейки слёз потекли по её лицу.
— Знакомься, это Ноктилюсент, — произнесла Виспер, не в состоянии сдержать поток собственных слёз и сомневаясь, стоит ли их вообще сдерживать. — Я его зову Нокти. — Жеребёнок подошёл на пару шажков к Флаттершай.
— Привет, Нокти, — прошептала Флаттершай, после чего они уже были не в состоянии сдерживаться. Они смеялись, плакали и обнимались, словно наконец смогли излить все свои пару веков боли и жизнь, полную одних лишь потерь. Даже спрятавшаяся аликорн не могла сдержать слёз, наблюдая за этим давно отсроченным воссоединением.
Так что их можно было простить, если они не заметили наблюдавшую за ними издалека бледную кобылу, также проливающую свои слёзы.
* * *
— Что же, уже темнеет, — сказал зелёный жеребец. — Я беру на себя первую смену.