Оказывается… в 1810—1811 гг., во время первой попытки Мексики выйти из-под власти испанской короны. Восставшие крестьяне (большей частью — «вчерашние» индейцы) на первых этапах успешно применяли это «родное» для них оружие против правительственных войск. При огромном численном преимуществе оно сразу обеспечило высокую «плотность огня», так как отпала нужда беречь боеприпасы (камни!), а эффективная дальнобойность в реальных условиях боя составляла те же десятки метров (максимум — около 150 м, но это уже не камнем, а специально изготовленным ядром; неприцельный бросок — еще на сотню метров дальше), что и у испанских мушкетов. Причем в тот уже бездоспешный период удар камня на десятках метров, даже на многих, выводил из строя гарантированно: чуть ли не как пуля!
Но решающее сражение при Кальдероне повстанцы проиграли. Во многом потому, что их цивилизованные белые руководители решили, будто все происходит очень уж «по-дикарски», — и, перейдя от исторической фантастики на индейские темы к реальности начала XIX в., превратили основную часть пращников в гренадеров, снабдив их большим запасом кустарно изготовленных гранат. В результате дальность и точность броска таким снарядом из пращи заметно упала, а убойный эффект, возможно, не очень повысился по сравнению с обычным камнем.
Братья-фантасты, учтите это! А то вы тоже что-то пренебрегаете пращой, забывая, что сильный пращник выстреливает во врага гирьку весом свыше 400 г, и на полусотне шагов попадает в глаз… ну не белке, конечно (белке таким снарядом можно попасть не в глаз, а сразу во все), но, допустим, быку. И убить быка он тоже способен, причем не только попаданием в глаз.
Да, между прочим: кроме классической ременной или веревочной пращи, есть и другие варианты, древковые и полудревковые. Собственно, можно метать камни и из петли, свитой на конце плети или кнута, — однако это скорее «оружие неожиданности». Оно порой эффективно — но поговорим о фирменных разработках.
Праща-ложка, например: некий посох или, в коротком варианте, облегченная палица с «ковшом», в который закладывается камень. Очень грозное оружие «последнего рубежа» перед вхождением в ближний бой; у египтян и кое-где в библейских краях плюс-минус бронзового века была распространенным оружием… десантников. Не совсем шутка: речь идет о мастерах штурма крепостной стены и первого, самого ожесточенного этапа осадной схватки. В фантастике этой пращи не помню, но большинство грамотных читателей с ней знакомы, хотя это знакомство остается тайной для них самих. Дело в том, что, видимо, из такого оружия был убит… Голиаф (интересно, считать его фэнтезийным персонажем или нет?): вот почему он обратился к своему юному противнику с издевательским вопросом — «Зачем ты идешь на меня с камнями и с палкою?..» Вроде не был писателем-фантастом — а все равно недооценил «десантный» тип пращи, из-за чего и вышел в тираж…
Есть еще и «фустибула» — промежуточный вариант между пращой ременной и древковой. Очень серьезная штука: управляемый двуручно шест с особой петлей, при взмахе «раскрывающейся» и выпускающей камень или ядрышко. Расстояние броска, пожалуй, больше, чем у пращи-ложки: на определенном этапе фустибуларии входили в штатный состав римской армии, отвечая за как-никак дистантный бой и действуя в промежутке между классическими пращниками и метателями дротиков. Ну, римские дротикометатели — отдельная история: и вооруженные легкими копьецами вспомогательные войска, и особенно легионеры с пилумами (тут вообще не все так просто, как кажется знатокам римского военного строя, — и уж конечно гораздо сложнее, чем представляется незнатокам). Постараемся ознакомить с этой историей и читателей «РФ», но — как-нибудь в другой раз.
У всех этих промежуточных конструкций, кроме совершенно очевидных недостатков (относительно малая дистанция «выстрела» и, наоборот, довольно большие габариты самого оружия), есть и ряд достоинств. Во-первых — на своей дистанции в немногие десятки метров оно действует отлично, сочетая большую силу броска со вполне достаточной меткостью. А если вести «огонь» по укреплениям или плотному построению врагов, как то обычно и бывало, — тогда можно и на многих десятках шагов действовать.
Во-вторых — приличная скорострельность. Нет, со своих 150 прицельных метров пращник, конечно, успеет дать несколько выстрелов, будет у него время и на маневр, и на взаимодействие с сослуживцами из других родов войск. Но когда до вражеских шеренг осталась всего пара-тройка дюжин шагов — то у него в активе окажется только один бросок. А у фустибулария — минимум два, причем первый он сделает не второпях. «И так семь раз», как в анекдоте, — потому что при таком раскладе метателям все-таки обычно удается «пастись» в штрафной зоне вокруг вражеского войска, особенно когда то уже сковано боем. Ну, а если ближняя схватка все же настигнет — то «древковая» праща тоже может послужить оружием, хотя бы в первые секунды, пока не выхвачен свой меч, не подоспела подмога… Особенно если древко комбинировано с неким острием или лезвием!
В-третьих — возможность использовать большие снаряды. Из ременной пращи тоже бьют порой и свинцовыми ядрышками или «желудями», причем вес их измеряется обычно в тех же сотнях грамм, что доступны и древковой, но тут снова встает дилемма «многие — немногие» (наконец-то речь не о дистанции идет!). А вообще-то рубеж в 1-2 кг, труднодостижимый для пращи, для фустибулы вполне преодолим. Вот как раз в таких пределах весят примитивные гранаты, в земной истории использовавшиеся почти исключительно при осадах и штурмах, т. е. бросок — по навесной траектории, снайперская меткость не очень нужна… Но праща для них малоудобна — а про древково-ременные устройства никто в реальности, скажем, «Трех мушкетеров» не вспомнил.
Может, в фантастике вспомнят?