Алиса подорвалась с места.
— СТОЙ!!! — рявкнул я, что есть мочи. — Не иди туда! Там… Опасно… Помоги лучше Лене.
— А как же ты?!
Я опустил взгляд и впервые посмотрел на ранение. И, должен признать, мне повезло. По крайней мере, мне так казалось. Пуля прошла далеко от жизненно важных внутренних органов, чуть выше подвздошной кости, с левой стороны.
— Алис… Я сейчас повернусь… А ты глянь, нет ли выходного отверстия…
— Ладно…
Я с трудом оттолкнулся от стены и перевернулся на правый бок. Алиса подобралась поближе, придерживая меня руками.
— У тебя рубашка сзади в крови… — проговорила пионерка. — Да. Пуля прошла на вылет.
— Хорошо, — вздохнул я, принимая изначальное положение. — Значит не придётся вытскивать её. Жить буду.
Огромным усилием воли я выдавил на лице улыбку:
— Я же говорил… Ты от меня так просто не избавишься…
— А что… А что, если не получится?
— Забудь об этом.
— Ты вернёшься к себе? В будущее?
— Значит, ты всё же мне веришь? — я усмехнулся.
Алиса тоже не сдержалась и всё же улыбнулась, вытирая выступившие слёзы:
— Я всегда тебе верила… И верю.
— Никуда я от тебя не денусь. В это ты тоже должна поверить.
— Почему ты так в этом уверен?
— Потому что ты меня не отпустишь…
— Этого мало.
— Для меня достаточно, чтобы ты меня крепко удерживала. Ну… А ещё мне обещают помочь.
— Кто?
Я снова ухмыльнулся:
— Есть один человек… На подобии того пионера… Только наоборот.
— В каком смысле?
— Ну… Первый всех презирает… Второй — помогает.
— Значит… Он такой же, как и ты?
— В каком смысле?
— Ты всегда пытаешься всем помочь. Это заметно.
— По чему заметно?
Алиса пожала плечами:
— Не знаю. Но что-то мне подсказывает об этом. Будто… Ты пытаешься нас всех уберечь.
— От чего?
— Ты мне скажи.
Я не нашёл, что на это ответить. Только тихо проговорил:
— Помоги Лене. Со мной всё будет хорошо.
Алиса поднялась, слабо улыбнулась и тихо ответила:
— Вот, видишь?
Я проводил её помутневшим взглядом и прикрыл глаза.
«Да, девочка правду говорит. Я хочу их всех уберечь ценой собственной жизни, но получается у меня крайне паршиво. Но, всё же… Откуда у неё такие мысли? Она что-то знает? Догадывается о чём-то?»
Я с трудом разлепил глаза и покосился на ранение.
«Почему они не слышали выстрелов? Револьвер ведь был самым настоящим. Ранение настоящее. Боль тоже настоящая! Так почему они не слышали?! Очередная иллюзия Пионера?! Тогда что настоящее?!»
Я вновь обессиленно прикрыл глаза, проваливаясь в темноту…
«Ничего…»
— Ты как? — послышался ровный голос Мастера.
— Плохо снаружи, хорошо внутри. Это нормально?
— Вполне.
— Хорошо…
Несколько секунд длилось молчание. Но тут я вновь заговорил слабым голосом:
— Как там Лена?
В ответ тишина. Затем последовал ответ:
— С ней всё впорядке.
— Спасибо, что помог ей.
Мастер промолчал. Но я знал, что сейчас он просто обдумывает дальнейший ответ. Сейчас он задумчиво глядел куда-то. Куда-то вдаль, не принадлежащую этому миру.
— Обычно я не вмешиваюсь во всё происходящее. Это вызывает… м-м… Некоторые последствия, на подобии продления смены.
— Этого раньше не было, верно?
— Ты прав, не было. И нельзя исключать того, что… Что перезагрузки цикла может не быть.
— Думаешь, это последняя смена?
— Да. Возможно, это последняя смена для нас всех.
— А что будет потом?
Мастер молчал. Несложно догадаться, что ответа на этот вопрос не знает никто. Нас ожидает только неизвестность. Страшная тёмная неизвестность.
— Я думаю, что тебе удастся увидеть Свет, — ровно проговорил Мастер. — И ты проснёшься там, в своём мире.
— А как же… Как же все остальные? Как же Алиса?
— Что ты сейчас видишь? — спросил Мастер.
— Ничего. Темнота.
— Ты сумел сам увидеть темноту. Без моей помощи, без помощи Пионера. Ты отделяешься от этого лагеря. Лагеря, которого нет. Не забывай об этом.
Я тяжело вздохнул, полностью принимая горькую правду. Как бы то ни было, но против действительности не попрёшь…
— Пионер вмешивается в жизнь лагеря. С плохими намерениями. Почему ты не хочешь вмешиваться, но с хорошими? — вновь спросил я.
— Потому что в этом наша с ним разница. Я ищу ответы, никого не трогая, не убивая, не презирая. Я знаю, что все обитатели лагеря — куклы, как привык их называть Пионер. Но они не заслужили такой участи. Ровно, как и не заслужили спасения.
— Это у тебя кодекс такой? Ни при каких обстоятельствах не вмешиваться?
Мастер несколько секунд промолчал, затем ответил:
— Если ты называешь это кодексом, то я его уже давно нарушил. Нарушил, ради нашей общей цели. Ради тебя.
— Какая честь, — с некой язвительностью проговорил я. — Спасибо.
Парень ничего не ответил.
— И что будет дальше? — спросил я.
— Это ты мне скажи. К какому выводу ты пришёл? Что произошло?
Я собрался с мыслями, пытаясь составить общую картину произошедшего.
— Очередная иллюзия? Никакого револьвера нет? Никаких выстрелов не было?
Мастер молчал.
— С Леной изначально всё было впорядке. Ровно, как и со мной. Никакого ранения нет. Даже боль — это иллюзия. И поведение Шурика, Алисы — тоже. Верно?
Мастер красноречиво хмыкнул, даже ухмыльнулся, кажется:
— Я в тебе не сомневался. Ты способен на многое. Даже на то, чтобы самостоятельно придти к ответу на сложнейший вопрос…
«Но от этого мне никак не легче…»
— Ты смог различить реальность от неправды. Смог различить то, что было, от того, чего не было. Но даже всё прекрасно осознавая, ты готов рискнуть всем ради того, кто тебе дорог. И это очень важно.
— Это хорошо, или плохо?
— Это естественно для настоящего человека.
Внезапно, будто из ниоткуда, послышался далёкий голос Алисы:
— Смотрите! Рана затягивается!
— Пора просыпаться. Об остальном я позабочусь, — проговорил Мастер и коснулся рукой моего плеча.
Я открыл опухшие глаза. В них сразу же ударил яркий дневной свет. Отвратительный привкус во рту, квадратная голова, боль во всём теле — похоже, вчера кто-то пил.
Я огляделся и перед глазами пронеслись некоторые фрагменты вчерашних событий. Мы с кибернетиками пришли в библиотеку, с целью отметить скорое окончание смены. Да, было хорошо. Но сейчас…
Я сидел на полу, прислонившись спиной к стене библиотеки. Неужели я вот так и заснул? Я ещё раз осмотрелся. Женя сидела за своим рабочим столом в привычной позе и спала. Напротив неё, развалившись на стуле и задрав наверх голову, спал Электроник, негромко похрапывая. Лены и Шурика не было видно.
Я хотел было встать, но понял, что на моём правом плече что-то лежит. Повернув голову, понял, что это была Алиса. Девочка всем весом приложилась ко мне, при этом обхватив руками. Будто боялась отпускать меня. Приятно, что тут сказать…
Я аккуратно обнял одной рукой рыжую, второй легонько провёл пальцем по щеке. Девочка спросонья заворчалась, повозилась немного, затем уткнулась носом мне в плечо и тихо застонала.
— Алис… — я легонько потряс её.
Ноль на массу.
— Алиса.
Я повторил процедуру. Алиса категорически отказывалась просыпаться.
«Ладно, вы сами напросились!»
С трудом достав из кармана телефон, я тут же включил его на полную громкость, завёл будильник аж на одну минуту и принялся ждать.
«Похоже, это самая длинная минута в моей жизни…»
Наконец-то, на всю библиотеку раздался пронзительный звон. И вправду, пора вставать. Электроник громко всхрапнул и подпрыгнул на месте. Женя вяло подняла тяжеленную голову со стола и мутным взглядом медленно осмотрелась. Алиса отлипла от меня и с трудом открыла глаза. И только теперь я отключил назойливый будильник и спрятал телефон в карман.
— Сколько времени? — слабым голосом пробормотала Женя.
— Где-то около двенадцати, — точно так же пробормотал я. — Надо бы уже просыпаться.
Женя с трудом поднялась на ноги, подошла к Электронику и принялась трясти его за плечо:
— Серё-о-ож, просыпайся.
Кибернетик что-то невнятно промямлил, потряс головой и продрал глаза.
— Надо убраться поскорее… — продолжала Женя.
Я повернулся к Алисе. Девочка отсутствующим взглядом наблюдала за всем происходящим, согнув ноги в коленях.
— Ты как, Лисёнок? — обратился я к ней.
Алиса отрицательно качнула головой, схватившись за голову. Первое похмелье, оно такое, да… На рабочем столе Жени я заметил наполненный водой графин и стакан. Поднявшись на ноги, я прошёлся по помещению, разминая затёкшие конечности, подошёл к столу, наполнил стакан водой и… Его вырвал у меня из рук Электроник, опустошил его, затем снова наполнил и снова опустошил.