— Да.
Однако эта мимолётная растерянность дала мне несколько иной ответ. Ничего Алиса не просила. Она просто не хотела принимать мою помощь. И ей дико повезло, что Ульяна нас подслушала, иначе сидеть ей голодной до обеда…
— Готово, — послышался голос Электроника, протягивающего мне термос с чаем.
Я только молча принял ёмкость, как-то растерянно кивнул, кусая губы от обиды, затаившейся внутри.
— Ты куда сейчас? — зачем-то спросил Электроник.
— Шурика проведаю. Где он сейчас?
— У Лены в домике
Благодано кивнув, я направился к выходу, не спрашивая даже, с какого хрена очкастый кибернетик сейчас лежит больной в Ленином домике.
— Есть у меня кореш, его Лёхой зовут, у которого живут родичи на Алтае. Во время карантина в… в школе, мы с ним поехали туда, на зимнюю рыбалку. Такое себе занятие, скажу тебе честно, но жрать-то хочется. И вот, в последний день, в один прекрасный момент, прямо под Лёхой лёд тронулся, точнее, треснулся. Этот придурок не придумал ничего умнее, кроме как поднять свою задницу с сидушки, из-за чего он провалился окончательно. А температура-то хрен знает сколько десятков градусов ниже нуля, и это только на поверхности. Так вот, этот мужик сам и без моей помощи вылез обратно с двумя щуками за пазухой, поржал над своей нелепостью, после чего мы двинулись домой. А на следующий день Лёха просто на весь дом чихнул, не потому что промок, а просто пыли надышался, когда удочки в кладовку прятал. Так вот скажи мне. Каким, чёрт возьми, образом ты умудрился убить своё здоровье после обычного вчерашнего ливня на юге нашей любимой страны?!
Шурик слушал меня, не перебивая, пока я наливал ему горячий чай из термоса. Бедный парняга, бледный, как мел, с мешками под глазами и весь в поту лежал в домике Лены, под тёплым одеялом и без аппетита поглощал какой-никакой завтрак.
— Не знаю, Семён, со мной такого ещё никогда не было, — хриплым голосом ответил кибернетик. — Я сам не знаю, как так получается, ведь вчера же я чувствовал себя нормально. Может, у нас вирус какой-то появился?
Неплохая пища для размышлений. Может, и вправду сейчас над лагерем властвует какая-то зараза, с целью прикончить всех пионеров самым мучительным способом. А может это ещё один козырь Пионера? Со мной-то всё впорядке, а в лагере уже трое, если не больше, больных. Один из которых сейчас рядом с мной и тянется к кружке с горячим чаем.
— Не трогай, пусть остынет, — остановил я Шурика. — Горячее пить нельзя, только хуже сделаешь…
Шурик только понимающие кивнул и поставил поднос с завтраком на стол. Аппетита у парня не было никакого. Ещё, как назло, в домик вошла Лена, которая вовсю контролировала кибернетика и заботилась о нём.
— Саш, почему тарелка до сих пор полная? Я же говорила, надо поесть.
Пока Лена скромно отчитывала кибернетика, а тот, в свою очередь, бросал в мою сторону умоляющие взгляды, я, кусая губы, чтобы не хихикнуть, попятился к выходу, подхватив со стола термос…
— Ладно, разбирайтесь. А мне ещё к Алисе зайти надо, — проговорил я и, не слушая ответа, выскочил из домика.
Признаться честно, даже в домик заходить не хотелось, зная, что там меня явно не ждут. Нет, беспрекословно, домик всё ещё мой, но для меня сейчас важно совсем не это. Даже войдя внутрь, я чувствовал себя третьим, а если быть точнее, даже вторым лишним. Алису моя компания, мягко говоря, не радовала. И все мои попытки помочь ей были приняты с явной не охотой.
— Вот, выпей, это от головы, — я протянул ей таблетку обезболивающего и кружку с остывшим чаем.
Алиса молча взяла кружку, выпила таблетку, всем видом давая понять, что моя забота ей точно не нужна. Я же, тяжело вздохнув, развернулся на стуле к столу и пододвинул ближе мой богом забытый дневник. Почему-то возникло большое желание что-то нарисовать. Что-то мрачное, пессимистичное и что-то… значущее.
И даже такое, казалось бы, непростое занятие длилось не так уж и долго. Почему-то нарисовал площадь. Генда посередине, а чуть ближе, с левой стороны — я. Не один. И даже не с Ульяной. Почему-то сзади и чуть сбоку стоял её один я. Не Мастер. Пионер. А Ульянка стояла напротив. Почему именно Ульянка? Наверное… Почему-то я сейчас боюсь за неё. Как когда-то боялся за Лену, за Алису. Неужели что-то снова произойдёт? А исход этого «что-то» будет летальным для маленькой пионерки… А может я и вправду себя накручиваю? Вновь надумываю себе то, чего нет. Ульяна сама говорила, что надо быть проще. Чёрт, как же это сложно…
— Спасибо, — Алиса поставила на стол кружку.
Я перевёл на неё взгляд и слабо улыбнулся. Чтобы не напугать её своей странной ухмылкой. Потому что знаю, что она её заметит.
— Тебе ещё что-то нужно? — спросил я.
— Ну, если ты добрый дедушка-волшебник, может наколдуешь мне гитару? Потому что свою я потеряла под обломками собственного домика.
— Жаль, правда. Но если ты хочешь, то рискну предпринять попытку ворваться в музыкальный кружок. Там ведь есть гитары, Мику же не все забрала?
— Может и есть, — пожала плечами рыжая. — Забей, это я просто так сказала.
— Сомневаешься во мне, да?
— Я этого не говорила.
Почему ей просто так сложно принять мою помощь? Я же хочу как лучше, чтобы ей было… хорошо.
— Алис… — подал голос я, понимая, что разговор предстоит тяжёлый. — Послушай, я знаю, что наломал кучу дров за вчерашний вечер. И я пытаюсь всё исправить, но сам я не смогу. Я предлагаю тебе помощь — ты отказываешься. Я стараюсь сделать всё ради того, чтобы тебе стало лучше, но ты будто не хочешь этого.
— Что ты хочешь этим сказать?
Она и вправду не понимает, что любым своим действием, словом, поступком ставит меня в тупик? Мне вправду сложно понять, чего она от меня ждёт, чего хочет…
— Я же знаю, что ты не хочешь принимать помощь именно от меня. Тебе от меня ничего не нужно, потому что думаешь, что я это делаю совершенно не искренне? Думаешь, я бы сделал это ради любого?
— Ещё скажи, что это не так, — Алиса фыркнула. — Я поняла, что тебе не плевать. Не плевать на всех. И твоё отношение ко мне точно такое же, как и ко всем остальным.
— Шурику сейчас гораздо хуже, чем тебе. Но я всё ещё здесь, с тобой. Разве тебе это ничего не говорит?
Алиса перевела взгляд с потолка на меня и пристально заглянула мне в глаза:
— Да по тебе и так всё видно. Видно, что для тебя сейчас наши с тобой отношения не самое главное. Сейчас не это тебя волнует! Ты просто потерян, но в этом не виноват никто, кроме тебя самого! И сейчас мне это стало понятно, как никогда. Ты не хочешь здесь быть. Не хочешь быть со мной, не хочешь быть в этом лагере. Всё это для тебя ничего не значит, да? Я ведь правду говорю?! Хочешь вернуться туда, откуда ты пришёл, приехал, прибыл, или… не знаю. В будущее, в другую реальность, или в свой дурацкий параллельный мир, если ты мне не соврал! А может… Может я не права? — не дружелюбный голос Алисы внезапно смягчился. — Ведь ты найдёшь, что мне ответить, чтобы доказать свою правоту. Уж очень хорошо я тебе знаю.
Да, в голову не сразу пришло, что ей ответить… И как ей только удалось заглянуть мне прямо в душу? Докопалась, блин, до самой истины! Совсем уже с толку сбился… И теперь жертвой этого разговора невольно стал я сам. Как ловко она всё повернула. За меня решила, что мне нужно, а что нет. Чего хочу, чего не хочу… Нет, это только мне решать.
— Не знаю, что ты там себе напридумывала, — я покосился на неё исподлобья. — Но хрен бы я стал возиться с тобой просто так. Так только Славяна умеет, ей это по кайфу. Я же всё это делаю исключительно ради тебя. Я прекрасно знаю свои хотелки и мотивы. Нет, я не потерян и я осознаю, что я делаю. И если ты не хочешь от меня ничего — право твоё. Можешь прямо сказать, и я больше не стану перед тобой маячить. Просто ответь на один вопрос. Ты теперь меня настолько ненавидишь?
Алиса сперва несколько секунд молчала, кусая в задумчивости губы, затем ударила меня моим же оружием:
— Ты меня любишь?
Удар ниже пояса… С трудом подавив желание ляпнуть в ответ ей что-то вроде «я первый спросил», я вдруг понял, что не могу дать однозначный ответ на такой вопрос. Всё-таки она права. В этом плане я потерян. И теперь наступила моя очередь до крови кусать губы, думая, чтобы ей такого ответить. Врать не хотелось. Совсем не хотелось.
Может, к счастью, а может и к сожалению, но неловкую паузу прервал настойчивый стук. Я поднялся со стула и направился к выходу. Открыв дверь, я увидел крайне озабоченную и взволнованную Славю. Девушка нервно теребила пальцами свою косу, уставившись на меня умоляющим взглядом.
— Что случилось, Славя?
Я вышел на улицу, прикрыв за собой дверь, и с тревогой взглянул на девушку.
— Сёма, там… Там ребёнок из младшего отряда…