— Она убедила меня, что это была хорошая идея взять один из них, в том стойловом селения. Приобрёл его за ящик гранат. Рад, что затарил себе с усиленным корпусом. — Кобыла продолжала исцелять его раны, а он внезапно ухмыльнулся: — Кстати, не залечивай их полностью. Кобылки любят шрамы.
Даззл зарделась, и отвернулась.
— А вот и нет. В противном случае, всех кобыл получал бы вот он, — ответила она с самодовольной улыбкой, окидывая взглядом другого, приближающегося к ним, покрытого шрамами пони.
— Тостер и так получает всех кобыл. Большую их часть, во всяком случае, — ответил Кендлвик.
— Братишка, это было потрясно! — прокричал крупный, покрытый шрамами земной пони. Казалось, что в своё время всё его тело было серьёзно обожжено, и если бы не глаза, то этого пони можно было бы принять за огромного гуля. Его с ног до головы покрывала броня, сделанная из расплющенных бытовых электроприборов, что являлись ему тёзками. Его кьюти марка представляла из себя самый разъярённый тостер из всех, что можно найти в Пустоши, чьё пламя поглощало беспомощный кусочек хлеба. — Разве я не говорил тебе, что эти сверх раскалённые силовые копыта справятся с этим? Я ж тебе говорил, ведь говорил же, а, братиш?
— Его убила граната, — нахмурившись, напомнила Даззл.
— А тебя вообще кто спрашивал, ебаная Вспышка? — спросил Тостер, злобно посмотрев на неё. — Иди лижись с остальными кобылами. Начнёшь играть с огнём, и распрощаешься со своей миленькой мордашкой. — Кендлвик отвёл взгляд, а вот глаза Даззл пылали яростью. — Тебе здесь вообще чё надо? Пшла нах от сюда.
— О да, он просто душка, — иронично ответила Даззл, перед тем, как порысила прочь.
— Да чтоб тебя, Тост! — возразил Кендлвик.
Крупный оранжевый жеребец фыркнул и закатил глаза.
— Она — милая мордаха, Вик. Таких не интересуют обгоревшие хрены. Об этом знают все пони.
Кендлвик пристально смотрел на Даззл, пока та выбиралась с арены, и заметил взглад, который она бросила на него, перед тем, как пропала из виду. Тостер указывал ногой на копыта Кендлвика.
— И всё же, разве они не потрясные, а? Ну хорошо, против дракона, может быть, и нет, но с помощью подобных супер раскалённых силовых копыт ты сможешь расплавить танковую броню! Блядьпиздец! Это, однако, всё-ещё не достаточно горячо! Мне следовало бы прикрутить к каждому такому копыту по жар-яйцу! Надо придумать способ сделать жар-пламенные силовые копыта. Ебать-копать, точно!
— Ну конечно. Вот только это звучит, как великолепный способ совершить самоубийство, — иронично ответил Кендлвик.
Если Тостер и обиделся, то он не показал этого, продолжая смеяться, и разглагольствовать о том, какими же всё-таки охренительно-классными будут супер раскалённые жар-пламенные силовые копыта. К Кендлвику прорысил ещё один покрытый шрамами рейдер, и похлопал его по спине:
— Поздравляю со вступлением в Потрошители, Кендл.
— Вот только, братиш, не забывай о том, что сперва ты был грёбаным Поджигателем, — напомнил Тостер, нахмурившись. — И всё же, я не знаю, почему тебя это так волнует. В том, чтобы быть Потрошителем, нет ни чего такого. Это всего-лишь отговорка Большого Папочки придуманная им для того, чтобы пиздить наших самых охуительных бойцов. Он однажды попытался заграбастать и меня, но я ему заявил: «возьми своё предложение, сверни его в трубочку, и выкури».
— Я думала, что ты умолял его не ломать тебе другую ногу, — спросила в замешательстве, покрытая шрамами кобыла.
Глаза Тостера выпучились, а челюсть задвигалась.
— Ну… Это… Это произошло лишь потому, что я просто не хотел поджаривать его зад супержар-пламенем, и уделывать его с поломанной ногой. А всё потому, что это было бы просто скучно! Вот поэтому, я и сказал ему: «сверни в трубочку, и выкури»! Потому что… Именно!
Кендлвик покачал головой, схватил ртом обмякший драконий хвост, оценил его вес, и направился к ведущей на верх лестнице. Поднявшись на опоясывающую арену платформу, он оглядел Арену. Даже со всеми беженцами, пришедшими в Хуфф с небес, и из-за его пределов, она всё ещё была заполнена лишь на четверть. Это был отзвук тех времён, когда десятки тысяч пони приходили сюда чтобы посмотреть на соревнования. А нынче, Большой Папочка принял бы любого, кто был достаточно крепок.
Взгляд покрытого шрамами жеребца был прикован к радужному флагу Вспышек. Его было трудно разглядеть на фоне знамён всех тех новых банд и шаек, что появились за последние несколько месяцев. Пол дюжины из них были остатками армии Красного Глаза. «Птенцы Стерн», «Киберы» и даже совсем не оригинальные — «Красные Глаза». Дюжина пегасьих «крыльев» присутствовали здесь в качестве зрителей. Адские гончие из «Лютого клыка» заставляли нервничать всех, окружающих их пони. Кучка зебр, называющих себя «Ачу», вели беседу с зебрами, пришедшими из какой-то деревушки под названием Глифмарк, и зовущими себя — «Смертоносцы Зайки Смерти»