Папа пробормотал что-то неразборчивое.
– Конечно, приятнее, когда ребенок слушается, понимает с полуслова и не доставляет хлопот. Такого легко любить.
– Мам, ну что ты говоришь! Мы очень любим Настю, – возмутился папа.
– А я и не спорю с этим. Но признайся, на неё ты кричишь чаще и особо не разбираешься в мотивах поведения девочки, – гнула бабушка свою линию.
Я почувствовала признательность и горячую любовь к бабушке Кате. Она понимала меня. Подружка тоже слышала весь разговор. Кира показала мне язык и прошептала:
– Ты упрямая барашка.
***
Я быстро справилась со своими делами на кафедре и теперь ломала голову кому поручить уход за цветами на квартире хозяйки. Помощь пришла, откуда не ожидала. Позвонил мой постоянный партнер по танцам.
– Насть, я тебя никогда не просил, но тут такое дело. Пусти на хату. На одну ночь. Буду должен тебе по гроб жизни. Ты бы видела её – богиня!
У Дмитрия все девушки – богини, пока он не переспит с ними. Я ещё не встречала человека любвеобильнее моего коллеги. Поначалу он даже меня пытался кадрить, пока я не объяснила ему: не стоит гадить там, где живёшь.
А это идея! При всей безалаберности в отношениях с девушками в житейском смысле на него можно положиться. Он всегда выполнял всё, что обещал.
– Мить, у меня к тебе деловое предложение. Я знаю, ты остаешься на практику в городе. Можешь ночевать в квартире моей хозяйки, но за это будешь через день поливать цветы. Идет?
– А ты куда намылилась?
– Я же говорила тебе, у меня под Апшеронском пропала сестра. Хочу понять, что произошло. Поеду в Вереево.
В трубке слышалось сопение, звуки возни и смех. Митя явно был не один. Я хотела уже отключиться. Но тут донёсся его обеспокоенный голос. За три года учебы он успел изучить меня и не раз вместе со мной попадал в различные истории и происшествия.
– Настя, это дело полиции, не вмешивайся. Зря ты это затеяла.
– Я спросила тебя: согласен? Или мне искать другого поливальщика?
Из трубки раздался преувеличенный вздох.
– Согласен. Твои цветочки будут, как огурчики. Может, тебе помочь? Хочешь, я с тобой поеду?
– Не надо. Ты главное не разгроми квартиру, Казанова.
Я положила трубку. Так, проблема с зелёными насаждениями решена. Как же мне теперь найти Вадима? У меня нет номера его телефона, понятия не имею, где он живет. Зато знаю, где он работал. Веденин трудился в хирургическом отделении онкологической клиники. Пока я размышляла, как сообщить мужчине моей сестры, что, скорее всего, Алёны нет в живых, раздался звонок в дверь.
На пороге квартиры стояла колоритная парочка. Маленького роста, круглый, как колобок, крепыш с совершенно лысой головой и высокий, похожий на гориллу, сутулый мужчина, заросший шерстью по самые глаза, с неправдоподобно длинными руками.
Идиотка! Открыла дверь, даже в глазок не удосужилась посмотреть. Сейчас прихлопнут, как муху, и пикнуть не успею.
Колобок, заметив испуг и недоумение на моем лице, показал красную корочку.
– Мы оперативники из Апшеронска, помогаем следователю проводить розыскные мероприятия. Хотим задать вам несколько вопросов. Можно войти? Или вызвать вас повесткой?
Я облегчённо вздохнула:
– Конечно, проходите.
Горилла пробурчал что-то невразумительное.
– Скажу, что знаю, – хрипло произнесла я и покашляла, прочищая горло. Потом отступила в сторону, пропуская их в квартиру.
– Чудесненько, – колобок потер пухлые ручки и прошел в квартиру. – Что говорила тебе сестра перед отъездом? – задал он первый вопрос, устраиваясь на диване в гостиной.
Горилла сел на стул у двери. Я постояла в дверном проеме и тоже решила присесть в кресло у окна.
– Вы бы хоть представились, господа полицейские.
– Извините, мадам. Меня зовут Антон Георгиевич, а его, – колобок махнул головой в сторону гориллы, – можно величать просто Дженибеком. Так что сказала Алёна?
– Сестра забежала на пять минут, чтобы поздравить меня с днём рождения. Вручила подарок, сказала: уезжает в Вереево за песенным материалом. Больше я её не видела.
Меня почему-то беспокоили незваные гости. В моем представлении следователи выглядят несколько иначе. Чтобы занять руки, я принялась обирать засохшие цветки с узамбарской фиалки и складывать их на подоконник.
– Как часто вы виделись с ней? – Толстяк поерзал на диване, короткие ножки не доставали до пола.
Я оглянулась на гориллу, и мне сильно не понравился его взгляд. Джанибек выглядел как человек, который, не задумываясь, зарежет собственную мать.
– Раз в три месяца не чаще. Алёна всё время занята. Я учусь, как вы уже знаете. Скажите, как продвигается расследование? Узнали, кто погубил сестру? – мой голос дрогнул, я судорожно сжала руки в замок.