Я начала просматривать стопку, не удивившись, найдя рассказы о доброте Дока Хеллеки. О рецептах, данных за полцены или бесплатно для тех, кто нуждался в них, но у кого не было денег или страховки. О деньгах и времени, которые он тратил на приют для животных. О его роли в Рождественском параде, как самого высокого и старейшего эльфа Санты , отчего дети всегда получали удовольствие, по какой-то странной причине. Я вспомнила что, будучи ребенком, была очарована идеей, что эльф мог быть таким же высоким, как мой папа.
Я рассортировала все заметки на те, которые хотела бы использовать и те, в которых говорилось то же самое, но не так хорошо, удивляясь тому, что не закатываю глаза на халтурно-написанные истории. Опять же, обычно я не сама нахожу темы для своих статей, не так ли? По крайней мере, большую часть времени.
- Крайний срок, крайний срок. - Макс пробежал рядом с моим креслом, держа в руке стопку счетов.
- Да, я знаю.
Я взяла себя в руки. Время для скорби будет потом, когда закончу.
Через три часа, я отправила обе статьи на лазерный струйный принтер на другой стороне моего стола и, отодвинувшись от компьютера, начала растирать напряженную шею и плечи. Спокойное и логичное изложение событий сегодняшнего утра, забрало больше сил, чем я думала. Написание памятной статьи почти опустошило меня. После нескольких раз, когда на глаза накатывались слезы, мне просто хотелось пойти домой и свернуться калачиком.
- История для выпуска и памятная статья о Юджине Хеллеки - готовы , - прокричала я в сторону кабинета Макса.
Я поняла, что во времени написания памятной статьи, даже не знала имени Дока.
Макс с красной ручкой в руках, сгреб мои распечатки из принтера. Через несколько долгих минут он хмыкнул.
- Твои заголовки, как обычно дерьмо , но остальное не плохо.
Я закатила глаза.
- Ну, спасибо. Я вся трепещу внутри.
Типичный Макс. Он никогда не признавал, что ему нравилась хоть бы одна из моих работ, опасаясь того что я потребую, чтобы меня взяли на полный рабочий день, хотя он редко вносил больше нескольких незначительных изменений.
Я распечатала еще одну копию обеих частей для Бристола, встала и повесила сумку на свое плечо.
- Сможешь прожить без меня в течение часа или около того?
Макс достаточно долго смотрел на меня и на бумаги в моих руках.
- Это называется свобода прессы Ренне. Шериф не имеет право просматривать это...
- Только так, он позволит нам отправить что-то в печать, Макс, и ты знаешь это, - сказала я.
- Он не имеет никакого права что-то менять в этой статье. Я же имею.
- Да, и если ты не хочешь, чтобы во всех твоих будущих историях о Моррисвилле: включающих убийства, секс и беспорядки, где были гигантские пробелы вместо деталей, то лучше дать ему глянуть эти наброски, - сказала я. - Мы не можем позволить себе, потерять офис шерифа в качестве главного источника.
- На чьей ты стороне? - Потребовал он.
Я отказывалась отступать.
- На своей. Остальное решать тебе и Бристолу.
Окинув меня долгим, пристальным взглядом, Макс покачал головой и пробормотал что-то о работе в полицейском участке, прежде чем повернутся и проследовать назад в свой офис.
Я вздохнула и направилась в сторону двери.
- Если он вычеркнет слишком много, я напечатаю ее в первоначальном варианте, - крикнул Макс.
Я помахала ему рукой, не оглядываясь.
- Пока, Макс.
* * *
Как обычно, дорога до офиса шерифа заняла около десяти минут, даже с учетом траффика. Если можно назвать три машины и комбайн траффиком. Я припарковалась, чувствуя, как мой живот скручивает от нервозности.
- Это проблема, Рен , - пробормотала я. - Тебе не нужно больше проблем.
Я не могла ничего поделать, так же, как и не могла помочь найти Дока этим утром. Только в этот раз, эта трагедия была полностью по моей вине.
Я сделала глубокий вдох, собрала все свои вещи и вышла из машины. Пока я шла в сторону здания, складывая страницы по порядку, чтобы отдать статью Бристолу, я почти столкнулась с женщиной в дверях офиса. Я остановилась, но сила инерции все равно впечатала меня в нее.
- Простите. - Я улыбнулась так, чтобы она поняла, что это случилось непреднамеренно.
Женщина, совсем молоденькая, но все равно чуть старше возраста юной девушки, посмотрела на меня покрасневшими глазами.