Губы сжались, я смяла салфетку в кулаке. Конечно, Марджин. Я открыла свою машину и бросила бумажный шарик на заднее сидение. Я не хотела его оставлять валяться где-то, где кто-то может его увидеть и начать задавать вопросы. Это было довольно бесстрашно с ее стороны, оставить его здесь, был риск, что кто-то может увидеть его. Конечно, сам факт того, что ничего противозаконного не было, и конечно никто бы не подумал, что в содержание есть что-то, кроме невинности.
Я села и захлопнула дверь.
- Хорошо, Марджин. Я получила сообщение с первого раза, - пробормотала я.
Я даже не сделала ничего плохого. Хотя полноценное чувство вины во мне, указывало на то, что ничего неделание из-за отсутствия возможностей и зазрения совести, было не тем же самым, что вообще ничего не делать.
Глава 7
Мне потребовалось еще три часа, что бы внести изменения Бристола в статью и превратить мое интервью с госпожой мэр в нечто, напоминающее историю. Чуть позже девяти, я скинула все по электронной почте Максу и просунула все в распечатанном виде под его закрытую дверь. Судя по звукам, он с кем-то громко беседовал по поводу оставшейся части выходных. У меня появился соблазн подслушать, чтобы выяснить, кто был на другом конце линии, но мое любопытство и так уже доставило мне сегодня проблем. Кроме того, если я задержусь здесь слишком надолго, то придется слушать нытье Макса о редактуре Бристола. Мне этого не хотелось.
Вместо этого, я направилась домой, со знакомым грузом у себя на плечах. Это может быть либо лучшей, либо худшей частью дня. Иногда мне очень нравилась идея, проводить ночь одной, никому не надо отвечать, ни для кого не надо готовить. Ну, на самом деле, заказывать что-то. Тем не менее. Возможность, свободно есть попкорн в постели, без чьих-нибудь жалоб на крошки или того, что пульт становится жирным, была пьянящей время от времени. В другие ночи, она удручала, пустота моей квартиры, только напоминала мне о том, как далеко я упала в прошлом году.
Когда я вернулась домой, то в первую очередь проверила свою мать. Я, как можно тише открыла дверь и проскользнула внутрь, чтобы найти ее уже спящую перед телевизором, с помехами. Сейчас был всего 8:45, поэтому к завтрашнему утру, при условии, что она будет спать всю ночь, ее нарколепсию, иначе известную, как тревожность и недосыпание, придется проверить.
Я вышла так же тихо, как и вошла и заперла ее дверь. Я вбежала вверх по лестнице в свою квартиру и открыла дверь и сразу же услышала восторженное приветствие Фритзи. Она знала, что настало время для прогулки. Я надела поводок на ее ошейник. Прежде чем вывести ее, я остановилась в кухне, чтобы проверить автоответчик. Два новых сообщения.
Первое было от отца Дэна, как он предпочитал называться. Отец Дэн был новым пастором в Первой Епископальной Церкви в Моррисвилле. Это так же, оказалась, единственная епископальная церковь в городе, поэтому "Первая" в название, было просто принятие желаемого за действительное, со стороны членов-учредителей. Отец Дэн оставил мне очень длинное сообщение, с просьбой, чтобы я сделала свой ежемесячный информационный бюллетень, макет и письмо, в четверть меньше обычного. Судя по всему Джинна - церковный секретарь, уже не могла поспевать за тремя еженедельными бюллетенями и одним ежемесячным. Я не могу винить ее, особенно, если она оплачивает то, что он предложил.
Я вздохнула и записала информацию. Я хотела бы сделать это. Я никогда не могла отвергнуть церковь, ни с моей совестью, ни с матерью. Мы ходили в лютеранскую церковь Святого Петра, как семьи, каждое воскресенье, пока я не уехала в колледж. Тогда мои родители начали ходить вместе, пока мой отец не умер. Теперь, даже при том, что моя мать не ступала на порог церкви в течение многих лет - кубок и рукопожатия пугают ее, потому что оказывают на нее влияние - она все еще была набожной.
Второе сообщение началось, пока я быстро и неразборчиво дописывала эпическую поэму от Отца Дэна.
- Привет Ренне, - сказал знакомый мужской голос.
Мое сердце чуть не остановилось в груди, потому что я в течение секунды не могла определить голос, не могла понять, кто может мне звонить... за исключением, может быть, Бристола.
- Прошло кое-то время и я...я соскучился по разговорам с тобой. - Голос становится глубоким на последних словах. Мое парящее сердце устремилось вниз. Это был Джеффри Майкл, мой бывший. Я не могла поверить, что забыла звук его голоса, хотя это было не так уж и плохо, хотя я была обеспокоена. Я узнаю странное падение его тембра голоса, когда он пытается быть искренним. Попытка подобрать важное слово.