Естественно садиться после лицея в машину с водителем и ехать домой, естественно делать всё домашнее задание, естественно отпрашиваться у родителей, если хотела задержаться после уроков, и всегда точно говорить, где находишься.
И ненормально сидеть в парке так, как сидит Ленка, закинув ногу на ногу, задрав юбку до середины бедра, и пить алкогольный напиток. Ненормально отвечать на скользкие взгляды Горшкова и тем более ненормально идти куда-то с таким парнем.
При этом напрямую отказать у Каримы духу не хватало. Получается, надо обидеть человека, а за что? Ничего же плохого Горшков не сделал… И посоветоваться не с кем. Подружки только рассмеются, им такие проблемы непонятны. Они вроде и знают, что Кариму воспитывают по-другому, что отец строгий, братья, но больше посмеиваются за спиной. Они-то ходят, куда и когда хотят, конечно, в пределах разумного, в девять нужно быть дома, родителей предупредить необходимо, отзвониться, но особенно в известность ставить необязательно. С Горшковым ты в кафе или с Никитой в кино.
А дома тоже не поделишься, мама скажет – спровоцировала, дала понять, что доступная, про девичью честь начнёт говорить, вздыхать, смотреть с укоризной. Про отца Карима старалась вовсе не думать. В последнее время ей не влетало - как прошлым летом в сердцах прошёлся шнуром от пылесоса по ногам пониже задницы, так с тех пор тишина. Долго тогда Карима в брюках ходила, летом, в тридцатиградусную жару. Она, конечно, сама виновата - обещала, что уберётся, вытащила моющий пылесос, раскидала шнур по дому, а сама забыла, заболталась с подружками в интернете, ну и словила… Виновата-то, виновата, но ходить снова с битой жопой, да ещё из-за какого-то Горшкова, не хотелось совсем.
– Ладно, пошли в школу, – поднялась Карима с лавочки, глядя на Ленку.
Шёл урок физкультуры, а после него классный час. От физкультуры Ленка была освобождена, какие-то проблемы с почками, а у Каримы временное освобождение, по физиологическим причинам. На классный час можно было не ходить, судя по тому, что подружка выпила банку джин-тоника, она и не собиралась это делать. В крайнем случае, зайдёт за рюкзаком в раздевалку, а то и верного пажа своего отправит – Вальку Семёнова. Тот был влюблён в Ленку с младшей школы, и она бесстыже этим пользовалась. А Кариме не идти нельзя, она даже не знала, почему нельзя, но точно знала, что на классный час явиться должна.
– Брось, отправим Вальку, он принесёт рюкзаки, твой тоже, – снисходительно ответила Ленка.
– За мной водитель приедет.
– Слушай, он же после классного часа приедет, после седьмого урока?
– Ну да.
– Вот тогда и пойдёшь к школе, он же не проверяет твою успеваемость, – закатилась Ленка в смехе. – Давай погуляем, погода-то какая! Лето почти! Тепло, травка зелёная, красота.
– Трава и трава.
– Это тебе «трава и трава», живёшь на свежем воздухе, в частном доме, а я – городская жительница, нам знаешь, как не хватает всего этого. Давай посидим, поболтаем.
– Не могу я.
– Карима, вот чего ты такая упёртая?.. Когда ещё у тебя такая возможность будет? Выдадут замуж, обрядят в паранджу, будут пиздить по средам и пятницам, света белого не увидишь, хоть сейчас посиди со мной. Я же тебя не в кровать к парню тащу, а просто в парке посидеть!
– Мы не носим паранджу! – взвилась Карима, порой Лена переходила границы, начинала смеяться, говорить глупости, а то и гадости, как сейчас. – И замуж я выйду, когда сама захочу!
– Ну прости, это я так, для красного словца. Прости! Ты же знаешь. Давай посидим, тем более – классный час уже начался.
– Отлично, – занервничала Карима, почти встала, чтобы направиться в школу, как Ленку повело в сторону, а потом вырвало прямо на тропинку из тротуарной плитки.
– Блин… – отплёвывалась Лена. – Что-то мне плохо… – её ещё раз вырвало, и ещё. Карима еле держалась, чтобы не последовать примеру подруги, хотя алкоголь она не пила, ни сейчас, ни когда-либо в жизни.
Карима носилась вокруг подруги, не зная, что предпринять и с какого угла подойти к Лене, ту швыряло из стороны в сторону. Да она была пьянющая, насколько Карима могла судить. Особого опыта у неё не было, даже отца никогда в жизни пьяным не видела. Один раз – старшего брата, но тогда она маленькая совсем была, мама её сразу увела, как отец схватился за ремень. Карима так обалдела от того, что взрослого, восемнадцатилетнего Дамира тоже могут отлупить, что о причине наказания забыла. Тем более, как эта причина выглядит.