— Сэм, выйди, — требует Элинор.
— Что такое?
— Делай, что я сказала! — кричит она. — Иди в холл и жди!
— Иди! — требует Адриан.
— Ждать чего?
— Иди же!
Сэм покорно удаляется и закрывает за собой дверь.
— Либо ты начнешь разговаривать со мной как нормальный человек, либо я собираюсь и ухожу сейчас же, немедленно, сию минуту, — отчеканивает Элинор. — Сэм предложил мне разделить с ним кров.
Адриан молчит, не глядя на нее. Через несколько секунд Элинор решительно идет к двери. Она уже берется за дверную ручку, когда Адриан шелестит едва слышно:
— Хорошо.
Элинор сдерживает шаг и оборачивается.
— Ты что-то сказал?
— Я сказал "хорошо".
— Что именно "хорошо"?
— Хорошо, я буду разговаривать с тобой как нормальный человек. Я уже это делаю.
Элинор возвращается к столу.
— А знаешь, я почти надеялась, что ты не согласишься, — признается она, — и можно будет уйти отсюда с чистой совестью.
— Прости, Элли.
— Последние две недели ты вел себя как свинья.
— Знаю.
— Я ведь отнюдь не жаждала переезжать сюда, Адриан. Не жаждала уходить из музея{17}, расставаться с друзьями, отказываться от театров, выставок, даже от магазинов — иногда, Бог знает почему, хочется по ним побродить. Я сделала это ради тебя. Ради твоего покоя. Ради твоего душевного здоровья. И какова благодарность? Ты на все это наплевал, просто чтобы удовлетворить собственное тщеславие. А когда я на это прореагировала, ты… ты… — Элинор падает на ближайший стул и разражается слезами. Дверь холла приоткрывается и появляется испуганное лицо Сэма. Адриан спешит к Элинор, чтобы ее утешить, но Сэм подбегает первым и отталкивает Адриана.
— Элли, что случилось? — говорит он, приобнимая ее за плечи.
— Как, по-твоему, что ты делаешь? — возмущается Адриан.
— Почему она так горько рыдает? — наступает на него Сэм.
— Не твое дело, — огрызается Адриан и пытается оттолкнуть Сэма от Элинор. С минуту они довольно грубо пихаются, затем расходятся, но не спускают глаз друг с друга.
— Знаешь, мне иногда не верится, что мы были когда-то друзьями.
— Странно, что я чувствую то же самое, что и ты, — парирует Адриан.
— Ты стал надутым, эгоистичным, спесивым занудой.
— А ты — самовлюбленным, чванливым, беспринципным прохиндеем. Фанни Таррант раскусила тебя.
— Жду не дождусь, что она поведает о тебе.
Элинор понемногу успокаивается. Пока мужчины пожирают друг друга глазами, она достает из кармана бумажный платок и сморкается.
— Почему ты сказал "беспринципный"? — приступает Сэм к Адриану.
— Потому что ты был когда-то подающим надежды драматургом. Но запродался телевидению ради дешевого успеха.
— Лучше дешевый успех, чем снобистский провал. Испугался, что я напишу удачный, популярный роман, да?
— Ты и роман — вещи столь несовместимые, что сама идея вызывает смех…
— Заткнитесь оба! — кричит Элинор. И повелительно вскидывает руку, требуя, чтобы они угомонились. Они повинуются. В наступившей тишине слышится шум подъезжающей к коттеджу машины. — Пойду открою дверь, — говорит Элинор, — пока газеты протолкнут в почтовый ящик, пройдут годы. — Она удаляется, а мужчины садятся и ждут.
Сэм нарушает молчание:
— И как она тебе показалась голенькая?
— Прекрати, ради бога!
— Но мне же интересно.
— Я не особенно вглядывался.
— Да брось, Адриан! Ты хочешь сказать, что уломал Фанни Таррант скинуть экипировочку и не посмотрел на ее титьки и задницу? Она бреет лобок?
Адриан не отвечает. Он не отрывает глаз от появившейся в дверях и застывшей на пороге при звуке собственного имени Фанни Таррант.
— Могу поспорить, что бреет, — лениво тянет Сэм. Не замечая ничего вокруг, он откидывается на спинку шезлонга и закрывает глаза. — Держу пари, что каждую пятницу она с религиозной истовостью подбривает себе линию бикини, оставив только крошечный хохолок над промежностью — длинненький, как усики Чарли Чаплина. Правильно я говорю?
— Неправильно! Остренький — как бородка клинышком, — поправляет его Фанни Таррант, которая входит в комнату вместе с Элинор.
Сэм вскакивает как ужаленный, и вонзается взглядом в Фанни Тарант.
— Какого черта вы тут делаете?
— Проезжала мимо, правда, не ожидала встретить тут вас, мистер Шарп.
Лицо у Фанни бледное, взгляд рассеянный, вид какой-то встрепанный. Одета она затрапезно: в длиннополую рубашку и того же цвета брюки.
Выражение лица у Элинор сердитое и смущенное одновременно.
— Это ты ее позвал? — обращается она к Адриану.