Непослушный рассудку шепот срывается с губ вместе с выдохом.
— Марина, ничего не могу с собой поделать, я как маньяк… хочу тебя…
Я обхватываю ладонями лицо, запрокинув подбородок, спускаюсь к ее нежному горлу. Прижимаю к себе, прогибая стройную спину в талии, сдерживаясь из последних сил, чтобы войти в нее не резко
- Алекс, ты прав это безумие, - выдыхает мне в лицо Златовласка, - кусает за мочку уха, целует в висок, подбираясь пальчиками слишком близко к члену. Дразняще царапает ноготками кожу. - Хочу, чтоб ты запомнил меня, чтоб я не была одной из многих, - вкрадчиво шепчет, заставляя сердце плавиться в беснующемся пламени.
Я ловлю сводящие меня с ума руки, опрокидываю ее на постель и закидываю над головой, удерживая. Прижимаюсь к ней, доказывая, как она на меня действует.— Чувствуешь?— трусь об ее бедра, вдыхая у шеи пьянящий запах.— Чувствуешь?..— спускаю губы к груди, до последнего удерживая ее взгляд.— Я хочу,чтоб ты запомнила с кем тебе может быть так! Только я и со мной!
Я пробую ртом бархатную кожу груди, прихватываю губами соски, обводя языком широкие ореолы. Опускаю голову к животу, пробуя каждый сантиметр шелковой кожи на вкус. Скольжу руками вдоль податливого тела, жадно оглаживая бока, играю зубами и языком с сосками, в какой-то миг снова заставив отпустить на выдохе короткий стон.
Но едва моя ладонь проникает между ног Златовласки и требовательно раздвигает их, раскрывая ее навстречу моему голоду, она затихает.
—Алекс …— сбивчиво шепчет, зарывая пальцы в волосы, сгибая и сводя колени, и я, чувствуя ее горячую пульсацию
- Тебе хорошо?— усиливаю возбуждение долгим поцелуем, чтобы после, заручившись согласием расслабившегося тела, вновь продолжить ласкать ее.
Марина, обнаженная и открытая, с разметавшимися волосами, в сбитых простынях при свете луны видится мне самой красивой и желанной. Я целую ее колени, раскрываю бедра… и касаюсь языком самого интимного, одурманенный ее хриплыми стонами
— Ммм— выдыхает, выгибается навстречу моим губам, громким вздохом встречая проникающий в нее язык.— Алекс..— все откровеннее отдаваясь , ласкающему ее рту.
—Боже…— закрывает глаза, запрокидывая голову, сжимает ладони в кулачки, и я спешу оторваться от нее, чтобы накрыть ее тело своим.
— Так будет только со мной!— шепчу ей, глубоко проникая в нее, и, лишь ударившись с первым долгожданным толчком, встретив ее задернутый поволокой взгляд, не сдерживаю хриплого стона.— Только со мной , моя хорошая, только со мной…
Мы оба этой ночью словно сошли с ума, к утру совершенно обессилив и потеряв стыд. Желание не проходило, искры возбуждения так и сыпались между нами, и когда рассвет заглянул в комнату, мы, наконец закончили — уставшие и мокрые после душа, уснули, едва наши головы коснулись подушки.
***
Я проснулся — после полудня — солнце светило в незановешенное окно - лежал, прижатый к постели ее рукой и бедром, и смотрел на нее, не в силах оторваться, прижимая к себе, перебирая ее волосы.
Как же хорошо, как давно я мечтал, чтоб она была вот так рядом со мной!
Понимаю, что не смогу удержать руки, а моей малышке, нужно отдохнуть, выскальзываю из-под одеяла. Освежающий воздух остужает разгоряченную кровь, стоит оказаться на балконе.
В крови бушует нерастраченный адреналин. Жажда действий. Энергия бьет через край. И мысли…Много… Все они сводятся к одному. Хочу, чтоб Марина была со мной. Плевать на все и всех! Только моей и только со мной!
Поворачиваюсь ко входу, встречаясь с задумчивым взглядом моей сладкой
Стоит растрепанная после сна, завернувшаяся в одеяло, с неуверенностью в глазах. Ждет моей реакции. Усмехаюсь, притягивая ее к себе, целую в макушку, чувствуя, как расслабляется, обнимая в ответ.
–Ты холодный, – шепчет в район ключицы, прижимаясь теснее.
–Зато, ты - горячая, – говорю, утягивая ее в комнату.
Глава 9
Марина
С пробуждением пришло отрезвление и осознание глубины совершенного поступка, и его возможных последствий. Осознание, охватившее меня при мысли, насколько слепо я вчера смогла забыться и быть безрассудной. Сожаления не было. В душу вновь закрались неуверенность и сомнения. Если еще ночью, все происходящее казалось естественным и правильным, сейчас внутренний червячок, начал вгрызаться в разум, подтачивая его мыслями о неотступной реальности. О том, что теперь делать и к какому берегу пристать. Если ночь была — временем импульсивных решений и сумасбродных действий, то утро-временем риторических вопросов. Кто виноват и что делать?