— В конце концов, ты же приехал к нам как сосед, а не для того, чтобы разыгрывать перед нами важного господина.
(с) Еще один из моих старых друзей, Морис Кардифф, вернулся на остров в качестве представителя Британского Совета — прекрасный выбор с их стороны, поскольку он, среди прочего, был еще и издателем и когда-то основал старый добрый "Англо-греческий журнал". Он обещал подыскать для меня какую-нибудь преподавательскую должность. Он близкий друг "лапитосских отшельников", и в рядах добровольных изгнанников его появление было встречено с огромной радостью; но есть и еще одно, более важное обстоятельство: у него очень прочные и теплые отношения в довольно узком кругу местных островных интеллектуалов. С его помощью я познакомился с Никосом Кранидиотисом, поэтом и секретарем архиепископа, и с Г. Павлом Георгиу, единственным художником-киприотом своего поколения, который претендует на европейскую значимость.
(т) Среди седых погонщиков мулов, которые возят на гору песок и гравий для наших каменщиков, есть один, краснолицый и веселый, которому в работе постоянно помогают сыновья. Представьте себе мое удивление, когда я увидел вчера, что из кармана висящей на гвоздике рваной куртки одного из этих парней торчит томик элиотовских "Квартетов". Он — молодой учитель и в деревню приезжает редко, разве что на выходные или на праздники; но ко всему прочему он еще и поэт, и те стихи, которые он застенчиво мне показал, оказались достаточно многообещающими, чтобы их напечатали в "Кипрском журнале". Когда я сказал старику-отцу, что его сын, втайне от него, стал писателем, и что его первые стихи уже напечатаны в журнале, он снял запыленную кепку, высоко поднял ее над головой и воскликнул:
— Тогда — хвала и слава матери, которая родила его.
(у) Та тишина, то чувство тихого цветущего блаженства, что разлито над деревней, исходит не только от Дерева Безделья, но и от аббатства; от него буквально веет всепроникающим ощущением покоя — вплоть до самых отдаленных закутков. Поскольку все дома в деревне фасадами выходят строго на север, трудно сыскать такое окно, в котором словно в раме, не виднелся кусочек аббатства, какой-нибудь фронтон или серая арка, и эти мертвые каменные стены были такими же прямыми и бесхитростными, какими их создатели стремились стать при жизни. Как же все-таки странно, что об этой обители осталось так мало сведений и что ни один святой или отшельник не счел это место подходящим для того, чтобы здесь родилась легенда. Половина домов в деревне построена из каменных блоков, которые выламывали из стен аббатства многие поколения крестьян: из этого материала и сложены стены жилищ, печи и нужники моих нынешних соседей. Коллис прав насчет того, что аббатство — живое. Каждое воскресенье оттуда доносится мелодичный перезвон колоколов, и крестьяне, одевшись в праздничные костюмы, гурьбой идут вниз к службе.
Между тем работа шла своим чередом, под несколько непостоянным — в силу характера — надзором моей матушки. Она питает настоящую страсть к фольклору и историям о привидениях, и я совершенно счастлив, что она так и не удосужилась выучить греческий, потому что, сойдись они хоть раз с Михаэлисом, и на стройке можно было бы ставить крест. Однако вместо этого она закармливает рабочих, как это у нее принято, испытывая, к ним искреннее сострадание. И теперь целый день по дому гуляют блюда с разными лакомствами, в сопровождении бесчисленных чашек кофе, так что обеденный перерыв странным образом начинает напоминать пикник в саду.
Иногда нам с матушкой приходится переживать довольно-таки курьезные происшествия — как в тот раз, когда член английского парламента заехал в надежде собрать кое-какую информацию и решил поэкспериментировать с местным белым вином, на которое Клито лепит этикетки с надписью "Слатко Белое Сухой". Безо нашего ведома, пока мы сидели на террасе и потягивали это замечательное винишко, мистер Мёд затеял копать прямо перед моей дверью двадцати футовую яму — дренаж для водоразборной колонки, которую в тот же день должны были здесь установить. Мы раскланялись с нашим гостем в дверях и ничтоже сумняшеся выпроводили его прямиком в яму, и если бы матушка вовремя не ухватила его за фалды мундира, все могло закончиться катастрофой. Но верхом совершенства был перл, который она выдала в беседе с государственным мужем. Речь зашла о жизни в Европе в сравнении с жизнью в Англии, и, преисполнившись чувством солидарности с нашим гостем, который за свою жизнь тоже успел изрядно поездить по свету, она вдруг просияла и изрекла: